Законы войны

Второй день батальон капитана Акимова держал оборону в трех километрах от Майнакского озера. Вокруг обгорелые остатки нашей техники, но и вражеская техника тут же догорала. Отступать дальше некуда — сзади только очень соленые воды озера и непролазные грязи. Боеприпасы были на исходе, в батальоне осталось около пятидесяти человек. Вся линия обороны была изрыта воронками, казалось иногда, что земля горит и, что она испаряется. Прилетали американские вертушки и самолеты, чтобы обработать каждый метр напалмом и другими смертоносными штуками. Боец, который высунулся с ПЗРК из-за бруствера окопа, успел выпустить ракету, но тут же превратился бесформенные куски мяса в камуфлированной форме, перерезанный очередью из крупнокалиберного пулемета. Но пулеметный плевок было последнее что смог сделать этот вертолет, даже не успел совершить противоракетный маневр и отстрелить «обманку». Под радостные крики наших солдат он взорвался в воздухе, а его остатки догорали в бурьяне. Другие вертолеты отошли на расстояние, начали из «миниганов» обрабатывать позицию батальона, а потом «нурсить» для надежности. Пока вертушки «крутили карусель» и заходили на штурмовку — морпехи и танки пендосов пошли в очередной раз в атаку. Пехота начала спешиваться и вытягиваться в цепь. Наступал примерно полк — не меньше. Чуть справа рявкнул и подпрыгнул изрыгивая снаряд СПГ-9, с БМП затакали тридцатимиллиметровые пушки. Более степенно вторили 73-миллиметровые пушки «Гром» со старых БМП-1. Акимов крикнул своему связисту, чтобы тот дал связь с артиллеристами и те обработали его участок. С громким шипением ушел снаряд ПТУРа «Фагот», что стоял на БМП под номером 101. Эта «бэшка» была машиной управления. Танки шли развернутым строем. И неслись на хорошей скорости. Головной танк завертелся на месте после попадания в гусеницу внося сумятицу, но через секунду он стал как вкопанный. Пока они находились на большом расстоянии попадания в танки, можно сказать, были случайными и танки спасала система «Чобхэм». Но тем не менее из пятнадцати танков уже два были подбиты. Первый, которому выстрел РПГ попал в бок корпуса над катками, хоть и стоял на месте, но вел орудийно-пулеметную стрельбу по нашим позициям. За ним спрятались американские пехотинцы и методично обстреливали из автоматических винтовок. Второй полыхал пламенем от попадания в крышу башни. Прилетел еще один НУРС в крышу башни, вспышка, взрыв и тяжелая крышка люка улетела куда-то в бок. Из танка повалил дым и начал вылазить экипаж. Резкие щелчки и искры по броне выбивали пули. Вот задергался один из танкистов, держась за грудь, через секунду от его головы ничего не осталось из-за прилетевшей пули ДШК. Другой лежал с перечеркнутой очередью грудью на броне. Через несколько секунд внутри танка зародился вулкан взрыва. Башню шутя откинуло на метров пятьдесят в наш тыл. Невероятная мощь взорвавшегося боекомплекта разломила корпус пополам, убивая спрятавшихся за ним морпехов.

Танки уже находились в пятистах метрах от линии обороны. Теперь началась сама жара. Рядовой Катуков — гранатометчик 2 взвода 1 роты, закинул за спину автомат убитого товарища, схватил свой РПГ, три каммулятивных выстрела к нему и, перемахнув бруствер, мелкими перебежками, добежал до обгорелого БМП «Брэдли». Залез под днище, приготовил гранатомет к стрельбе. Он знал, что первый выстрел станет для него последним, если промахнется. Взяв в перекрестье ПГО ближайший танк, затаил дыхание. 60-тонная железная громадина надвигалась неумолимо, а в восьмикратном увеличении были видны даже мелкие детали: квадратики фальшборта, тримплекса. Он целил в сначала в бок корпуса, но танк резко развернул и изменил направление движения. Он шел прямо на Катукова. Солдат перевел прицел на гусеницу. «Ну, сука!» — подумал он. Нажал плавно, затаив дыхание, спусковой крючок, но выстрела не последовало. Чертыхнувшись, боец сильнее дослал выстрел в дуло и снова взвел курок. Теперь даже не прицелившись как следует выстрелил, потому что танк был уже на расстоянии около пятнадцати метров. Из-под днища покореженного «Брэдли» протянулся дымный след от выстрела РПГ — снаряд прожег фальшборт, прожег боковую броню и взорвался внутри, калеча внутри экипаж. Из люка башни высунулся танкист, но тут же его голова была разнесена очередью. Катуков решил сразу сменить позицию. Солдат уже вылез и, петляя как заяц, побежал к окопам. Не успел пробежать и десяти шагов как почувствовал толчок в спину, а потом другой, третий… Через секунду он понял, что его больше нет.