Законы вольных обществ Дагестана XVII–XIX вв.

У. Деревнями управляли старшины; они же были и судьями вместес кадием. Брачные наследствия разбирал кадий один. По делам маловажным (отдельной личности) окончательное решение постановляли старшины и приводили в исполнение через своих помощников, кильми (тулгаков), а в Кубачах – чины; дела же более важные разбирались на общей сходке почетными лицами, выбираемыми на сходке же пред разбором; решения их приводились в исполнение старшинами чрез кильми и чины. Место сходки – мечеть, околокоторой для этого устроена особая сакля. Для разбора спора между двумя деревнями собирались на Урталыг (место вне деревень, назначенное заранее для сбора двух спорящих обществ), где выбирали почетных людей с обеих сторон, решали дело и объявляли решение народу. Члены сельского управления получали вознаграждение различно. Кадий – в Уркарахе со двора по 2 сабы хлеба, в Кишья – по 1 сабе, в Харбуке – для кадия из другой деревни по 10 коп. серебром со двора, а кадию из своей деревни ничего не платили, в других деревнях совсем ничего не платили кадию и он жил доходами за исполнение духовных треб; в мюринских деревнях – по 1 сабе.

Старшины особой плат ы не получали, а пользовались одними штрафами. В Кишья У штрафов – в пользу старшин, а У – в пользу кильми (тулгаков, надсмотрщиков полей и помощников старшин при исполнении какого-либо решения). В Уркарахе старшины и штрафов не получали, а весь штраф шел в пользу кильми. В Харбуке если штраф не превышал более 4 руб., то он делился: У – старшинам, а У – кильми; если же он превышал более 4 руб., то половина его шла в общественную сумму, для воспомоществования бедным, а У разделялась между старшинами и кильми. В остальных деревнях штраф преимущественно делился наполовину между старшинами и кильми. В Кубачах такой же обычай, как и в Харбуке: У штрафов собиралась в общественную сумму (из которых давали бедным и лицам, посылаемым к начальству по общественным делам), а У делилась между старшинами чины (тулгаки). Кроме того, кильми брали за потраву штраф – от чурека и 1 са (киля) хлеба до сабы, что шло в их непосредственную пользу.

8. Старшины главных селений не имели никакого значения для селений других деревень[44]. Ежели нужно собрать народ, то деревня, которой в том предстояла необходимость, писала об этом бумагу, которую разносили по всем деревням, и народ собирался. Всякий мог написать такую бумагу и послать по деревням.

9. Постоянным местом народных сборищ магалов Танк, Гапш и Мюра было близ Уркараха, на месте, называемом Ая. По сборе народ выбирал из среды себя почетных лиц, которые отходили в сторону, судили, решали и объявляли народу. Народ всегда решениям их повиновался.

Другое место для сборища народа было Семей, ниже Маджамка; но собрание туда народа принадлежало одному уцмию. Туда сходились люди со всего Кайтага. Это было, когда нужно избрать уцмия или поднять народ на сопротивление общему врагу.

10. О порядке избрания в уцмии в памяти народа мало сохранилось сведений. Помнят, что право надевать шапку на избираемого уцмия принадлежало предкам киркинца Омара. Одни говорят, что на избираемого уцмия предки Омара надевали свою шапку; другие, что для этого у уцмия была особенная шапочка. После избрания уцмий угощал народ, давал подарки почетным лицам.

11. Власть уцмия когда-то была неограниченна; он имел право на жизнь, производил сам и через своих нукеров суд и расправу, назначал преданных ему лиц в управляющие деревнями[45] (узбашами). Это было вначале, по завоевании Кайтага. Со временем исчезло из памяти народа воспоминание о завоевателе, горные деревни стали стремиться к независимости и приобрели ее. Чтобы поддержать свою власть силой, у уцмиев ее недоставало. Поэтому они стали поддерживать свое влияние подкупами (подарками) влиятельных лиц. Раздор между членами уцмиевского дома совершенно уничтожил их значение как правителей в горах. На призыв уцмия народ охотно собирался только во время избрания в уцмии, надеясь на хорошее угощение, и во время грозящей опасности, при нашествии внешнего врага, по чувству самосохранения.

С падением действительной власти уцмиев в Кайтаге уменьшалось и их материальное благосостояние: не вносили сбора произведениями[46], не платили штрафов, и только у уцмиев оставался незначительный сбор баранами (ясак) с пастбищных мест на горах и плоскости. Уцмии сами и через своих нукеров поддерживали свое благосостояние хищничеством, производимым преимущественно на большой Дербентской дороге, ограбляли там караваны или брали с них большую пошлину и покрыли поддержку деньгами из Персии (в Персию ездили Башлипер-Габак и Усамикентер, Мама-Ках).