Закованный (СИ)

Почему-то, его голос давил на Ингварда, на чувство, которое появилось у Ингварда, стоило ему снова увидеть Эрину.

— Ты был брошен союзниками, которых обманул. Семья Хелдеров, вместе с воинами Офлоя уже в резиденции, они опрашивают всех, и скоро твой обман раскроется. Вы убили всех, кто работал на меня и служил мне верой и правдой. Ты прибегнул к помощь кровожадных монстров, чтобы убить невинных демонов, которые лишь выполняли свою работу, ради блага всех жителей города, которые хоть и ненадолго, но стал прибежищем и для тебя. Ты убил даже тех, кто спас жизнь твоей спутницы, и всё ради чего?

По обе стороны от Ингварда воины сошлись орудиями, сражаясь не на жизнь, а на смерть. А сам эльф стоял, смотря на златовласого демона, столь схожего с Актой, но имеющего нечто иное, сильно отличающее его от всех остальных существ, которых эльф видел.

— Сдайся, и я позволю тебе и твоей спутнице снять проклятье и уйти. Я понимаю твою боль, я видел твои страдания, я понимаю, что ты чувствуешь, и я предлагаю тебе отречься от твоей мести! А если ты не можешь, то я предлагаю тебе служить мне, стать моим клинком, что обезглавит коварную Лизу Голдвей! А если ты не согласен, то погибни же от рук того, кого собирался использовать для убийства меня…

В этот момент, из тени Астара появился Каим, смотря на Ингварда. За маской юноша не мог увидеть его лица, но даже так, он чувствовал призрение от этого мужчины. Вспоминая слова матери Акты, Ингвард не боялся этого человека. Пока его метка на руке сияет, он не боится Каима.

— Откуда такая щедрость по отношению к тому, кто убил большую часть твоих людей? — спросил Ингвард. Его голос был неуверенным, и даже подавленным.

— Потому что я чувствую твою боль… твоё отчаяние… твой страх… Я понимаю, что ты чувствуешь, ведь это дар, которым я наделен с самого момента моего рождения.

Говоря это, мужчина обошёл стул, начав идти к Ингварду.

— Я чувствую всё, через что тебе пришлось пройти. Боль, страх, отчаяние, гнев, печаль… всё это я разделяю с тобой, и такой боли которую я видел у тебя, я редко вижу у людей, ещё реже эти люди находят в себе силы стоять… поэтому, я не испытываю злобы по отношению к тебе. Лишь печаль от того, что кому-то в этом мире приходится проходить через такое. Добрый человек должен с самого рождения страдать… я презираю это… Я хочу изменить это королевство, этот мир… И если я не в состоянии помочь хотя бы одному человеку, судьба которого наполнена болью, то я уж точно не смогу изменить королевство…

Его слова ослабляли Ингварда, подобно яду. Дубина выпала из руки, а сами ноги начали подкашивать. Он не понимал, что происходит, но вся ярость и гнев будто ушли, оставив слабость в виде горечь и раскаяния.

— Позволь мне помочь тебе… я уже снял проклятие с твоей спутницы, и сейчас сниму с тебя… — произнес Астар, подойдя к Ингварду. Мужчина обнял юношу, в котором видел лишь несчастного ребенка. Ингвард чувствовал, как рабская метка начинает душить его, собираясь убить. Но в одно мгновение, метка исчезла.

— Теперь-то всё будет хорошо… бедное дитя, выброшенное собственной судьбой в помойку… Нелюбимое дитя мира, разрушившее его главное правило… не волнуйся, я помогу тебе исполнить твою мечту…

Сознание Ингварда медленно угасало, руки ослабевали, броня становилась предательски тяжелой, шлем мешал дышать.

«Всё это время у меня был союзник… тот, что понимает меня… у которого такая же цель, как и моя… я не один…» — эта мысль сопровождала юношу до момента, пока его сознание окончательно не угасло. Всё это время его ослабшее от усталости тело удерживал Астар, не давая эльфу упасть.

***

— Не будь глупцом, не смей верить этому грязному ублюдку.

— Но это не демон.

— Но это враг, это Голдвей, это тварь, он должен сдохнуть.

— Но он хочет смерти Лизы Голдвей также, как этого хочу я. Он враг врага, но схожий с ним по крови.

— У всех их кровь одинаково грязна. Он лишь хочет власти, прямо как эта сука.

— Да нет же, он не такой. Он понял меня. Он простил меня за всё.

— Он видит в тебе выгоду, удобную игрушку. Как же ты не понимаешь?

— Всё не может быть так, он единственный, кого я не могу не ненавидеть.

— Это странно, может он использовал магию на тебя. Ты же сам чувствовал, как становишься слабее.

— Это была обычная усталость, я не спал около полутора суток, и всё время продолжал сражаться.

— Но неожиданно, что именно перед ним ты внезапно ощутил усталость, а?

— Я просто расслабился из-за его слов.

— Вот именно, он хотел ослабить тебя на случай, если ему придётся убить тебя.

— …

— Вот, видишь. Ты лишь инструмент, которым он будет пользовать подобно тому, как тебя использовала Сука-Голдвей. Но нас уже схватили… нужно играть под его дудку, пока не сможешь убить всех.

— А если он не планирует использовать меня и избавиться? Что если он не такой, как эта тварь?

— Увидим…

— А кто ты? Почему мы говорим сейчас.

— Ты просто говоришь сам с собой… Опять…

***