Закрой глаза

Я сжала губы. Эти слова казались бредом, и вряд ли могли принести утешение, но я не могла отмахнуться от них. Дан пытается найти хоть что-то оптимистичное в данной ситуации. И утешает, хотя самому не лучше. Все-таки хороший он человек. И девушку он спас, даже не подумав о том, что может навредить себе. Наверное, это очередное доказательство того, что жизнь несправедлива, раз так спокойно расстаётся с такими людьми.

– Не знаю, стоит ли мне говорить это…, – вдруг подал голос Дан. Я вопросительно глянула на парня. Он не успел начать фразу, как тут же осёкся и покачал головой, – нет, наверное, не стоит.

– Говори уж, раз начал, – вытерла я глаза рукавом рубахи.

– Нет, я буду потом до конца жизни сожалеть об этом, – качнул головой Дан, уставившись в пространство. Я усмехнулась:

– Уж не думаю, что в последние часы жизни ты будешь ощущать сожаление или смущение. Если что-то хочешь сказать, то сейчас самое лучшее время выговориться.

– Ты словно мои мысли читаешь, – натянул улыбку Дан. Затем сделал глубокий вдох и неуверенно произнес. – Обычно перед смертью зовут священника для того, чтобы отпустить грехи. Но вряд ли магу предоставят такую честь. Может… – он робко глянул на меня.

– Ты все выскажешь мне? – кивнула я. – Пожалуйста. Как мне кажется, сейчас лучшее время, чтобы поставить все точки в незаконченных предложениях нашей жизни. Что ты хотел мне рассказать?

– Я… – Дан прикусил губу. Видно у меня подхватил эту привычку. – Как же начать? В общем, помнишь, мы совсем недавно вспоминали тот праздник студентов? Когда мы еще примеряли лица друг друга.

– Да, – кивнула я, нахмурив брови, не понимая, к чему он вдруг вспомнил это.

– Так вот, тогда я все подстроил, – вздохнул Дан, – и мне очень стыдно это говорить, но я не могу не признаться тебе в этом, прости. Если это оскорбит тебя, то скоро тебе представится прекрасная возможность понаблюдать, как я горю на костре.

– Дан! – строго окликнула я молодого человека. – Можешь прямо сказать, почему я должна оскорбиться?

Парень снова сделал глубокий вдох, опуская плечи. Он избегал смотреть на меня, и это, по правде говоря, начинало меня изводить. Ну, о чем он так боится мне поведать?!

– Я подтасовал все так, чтобы мне досталась именно ты, твоя внешность, – выпалил он и спрятал лицо в тени камеры, я увидела только, как краснеют его уши. Я неуверенно хмыкнула.