Закрой глаза, иди вперед...

Какая-то возня, мне уже ничего не надо, опять сознание куда-то уплывает. Может, я просыпаюсь? Вот появилось тепло, как будто солнышко меня нежит, купает в своих лучах, я судорожно вздохнула и начала дышать. Меня гладили по голове и прижимали к себе. Как давно это было, в детстве, купаться в родительской ласке, сидя на руках у папы или мамы! Меня держали на руках, ласково перебирали мои волосы, и я наполнялась энергией, свежей, мятной. Папина! Ой, я уже его признала отцом! А как же мой земной отец? Его я тоже обожаю! В душе появилось какая-то двойственность, два отца, а что еще? Ничего, проснусь, разберусь! Я приоткрыла глаза, папа смотрел на меня с тревогой. Я пошевелилась:

- Мне лучше. Что это было?

Отец поцеловал мне кончик носа, погладил по щеке: - Это значит, тебе нельзя пока перенапрягаться. И еще, тебе нужно набираться сил. Твоя психика - тоже неустойчивая. Наши разговоры и объяснение продолжим в другой раз.

И еще несколько дней меня продержали в постели, правда, иногда позволяли вставать, ходить по моей комнате, выходить на террасу. Там я сидел на диване, обложенный подушками и укрытый легким пледом. Сантэ рассказывал мне о дворце, о столице. И с каждым разом он становился все более раскованным, и странно, вроде бы счастливее? Я, со своей стороны, тоже привязался к Сантэ. Частенько я засыпал на диване, положив голову ему на колени, и он ни разу меня не потревожил, сидел и терпеливо ждал. Наши разговоры помогли мне окончательно осознать себя парнем. И я понял, Сантэ - по-настоящему близкий мне вуэллв.

Однажды утром после визита Мастера и его разрешения Сантэ помог мне умыться, одеться, причесал, заплел простую косу и понес на завтрак. Мы вышли из моей комнаты, прошли через гостиную и оттуда попали в коридор. Он был большой и светлый, цвета светло-зеленого нефрита, с шарами светильников молочного цвета на стенах. Потолок был очень высокий. Я задумался, для кого он рассчитан. Сантэ мне пояснил, что во дворце бывают представители самых разных рас, потому и потолки предусмотрительно высокие. На полу лежала ковровая дорожка приглушенного изумрудного цвета, поэтому наши шаги я не слышал. Мы шли совсем недолго, никого не встретили, я удивился даже. А Сантэ сказал, что специально к моему выздоровлению с сегодняшнего дня дворец закрыли для посторонних, пока я не обвыкнусь. Неожиданно для меня мой слуга остановился, открыл мне дверь и рукой показал войти. Там он проводил меня к столу и усадил слева от уже сидящего там отца, убедился, что я сижу удобно, пожелал приятного аппетита, и удалился. Мы остались втроем с отцом и Мастером, я поднял глаза:

- Кто-нибудь еще будет? - Отец покачал головой. Дверь открылась, слуги начали бодро сервировать стол и расставлять блюда и напитки. Мне пододвинули несколько блюд. Рядом со мной стояло какое-то зеленое месиво. Пахло оно приятно, я положил себе одну ложку, попробовал. Урр, как вкусно, перетёртая зелень с орехами и каким-то сочным овощем, я ещё положил себе эту вкуснятину. Папа предлагал еще что-то, но я уже не был голоден, поэтому отказался. Выпил только цветочный чай с плюшкой. Все! Как вкусно! Я откинулся назад на стуле и начал осматриваться. Столовая была не слишком большая, рассчитанная на небольшую семью, где-то на 20-25 вкушающих. Сама комната была выполнена в светлых изумрудных тонах с синими акцентами в виде драпировок на стенах и портьерах. Из-за дизайна столовая выглядела очень уютной.

Отец и Мастер тоже уже закончили. Появился Сантэ, помог мне встать и проводил в соседнюю комнату. Это была изумрудная гостиная, как он сказал. Меня усадили на удобный диван. Отец расположился рядом, а Мастер Аврииль - устроился в кресле. Я ждал, что будет еще кто-то. Но папа, спросив меня, точно ли я готов услышать правду и увидев мой решительный кивок, начал рассказ.