Закрытая школа. Начало

Убедившись, что директор не вернется за чем-то забытым, Володя вышел из своей комнаты и тенью проскользнул в кабинет. Работал он быстро и профессионально, шифр был известен, поэтому разобраться с сейфом труда не составляло.

Аккуратно перебрав бумаги, Володя нашел в глубине сейфа именно то, что искал: старинные тяжелые часы на цепочке. Серебряные, с характерным вензелем в виде двуглавого орла. Один из предметов из списка, ошибиться невозможно.

— Первая вещь у меня! — тихо сказал он в телефонную трубку, набрав знакомый номер.

* * *

Было раннее утро, по-зимнему серое, словно бы не проснувшееся. Молчал окружающий «Логос» лес — немой свидетель тайн. В спальне мальчиков было тихо, слышалось только равномерное дыхание. Кажется, все слишком устали и переволновались, поэтому спали как убитые, даже кошмары никого не мучили. Скорее всего они еще придут — чуть позже.

— Андрей! — Даша потрясла парня за плечо и боязливо покосилась в сторону кровати Морозова: только бы не разбудить!..

Авдеев испуганно вздрогнул и открыл глаза, но, заметив Дашу, успокоился.

— Пойдем! — она поманила его за собой.

Андрей кивнул и, прихватив свою одежду, осторожно выбрался вслед за девушкой из комнаты.

Если бы он оглянулся на пороге, то, конечно бы, встретился взглядом с Максимом. Но он слишком спешил и, конечно, не оглянулся, а еще не слышал, как страшно скрипят в тишине спальни сжатые зубы.

А письмо все так и лежало на захламленном столе в маленькой холодной землянке. Ее обитатель снова взял смятый листок, чтобы посмотреть на кривые смазанные строчки. Он не умел читать, но это было не нужно, он все равно знал, что письмо — о нем и еще о чем-то светлом и удивительно хорошем.

Дорогие мама и папа! Мне сегодня было очень грустно, потому что всем детям пришли письма, а мне нет. Я плакала, но потом узнала, что вы не можете мне написать. Вы теперь живете на звездочке. Это мне сказал наш директор. Он очень хороший и умный. И хочет пожениться на нашем завуче. Он мне сказал, что когда грустно, то можно плакать. Но я теперь не плачу, потому что тогда у меня чешутся глазки, и Андрюша волнуется.

Еще у меня есть друг — Гном. Помните, я уже рассказывала о нем. Он очень некрасивый, но я его очень люблю, потому что он приходит, когда мне грустно. Гномику со мной весело, и я его совсем не боюсь.

А еще у меня выпал зубик. Андрюша сказал: это значит, что я расту. Ко мне придет зубная фея и подарит подарок. Но мне не нужен подарок. Я хочу вырасти большой-большой и отправиться к вам на звездочку. Но пока не могу оставить Андрюшу. Он без меня пропадет.

Хочу еще рассказать вам, что иногда мне снятся странные сны. Белая-белая комната, яркий свет и чьи-то руки в белых резиновых перчатках. Это очень плохие сны, мамочка, поэтому я стараюсь сразу же о них забыть. Наверное, и сейчас я зря это написала. Лучше зачеркну.

На этом заканчиваю письмо.

Помните, что мы очень скучаем и любим вас, с большим приветом

Ваши Надя и Андрюша

* * *

Свежие газеты пахли типографской краской, и ни в одной из них не было ни слова о страшной находке. В поисках репортажа Птицына Андрей и Даша пересмотрели их все.

Они собирались уже уйти с кухни, когда дверь черного хода открылась, и появился вернувшийся с обычной утренней пробежки директор. При виде странного выражения, застывшего на его лице, ребята поспешили укрыться за полками.

— Что случилось? Привидение увидел? — приветствовала Полякова сидевшая за утренним кофе Галина Васильевна.

— Если бы, — выдохнул директор. — Нашел мертвого человека. У реки. Пока вызвал полицию, пока наряд дождался… Знаешь, труп страшно изуродован. Руки нет, тело звери объели…

Он тяжело опустился на стул и положил голову на скрещенные руки.

— А вдруг это Птицын? — одними губами прошептал Андрей, испуганно глядя на Дашу. — Что, если его вчера убили? Видишь же, что статьи нет?