Закрытая школа. Начало

Дорогой Бог!

Виктор Николаевич сказал, что верить можно в то, чего не видишь и не можешь потрогать. В щекотку, или в воздух, или в детей, которые будут у Елены Сергеевны, но которых еще не видно, потому что они спят у нее в животике. Поэтому я верю в Тебя и знаю, что Ты все-все можешь.

Алиса учила меня верить в Тебя. Она очень хорошая, поэтому, если получится, пришли ей куклу, которая умеет писать, и микрофон, чтобы петь. И еще платье принцессы.

Невидимые вещи бывают очень важными. Например, любовь. Вот Галина Васильевна очень любит своего внука Дениса. Дорогой Бог, пожалуйста, сделай так, чтобы она больше не грустила и не плакала. Потому что, когда я это вижу, мне ее очень жалко.

Уборщице тете Маше тоже нужно сделать что-то хорошее. Я не знаю, чего ей хочется, но Ты же Бог, Ты должен сам догадаться.

А повару дяде Володе пошли, пожалуйста, ролики. Он целый день бегает туда-сюда.

Моему другу Гномику пошли, пожалуйста, новую одежду, потому что старая уже совсем грязная. И сделай так, чтобы он не боялся, что его увидят, и чтобы он смог жить с нами в школе, потому что в его норке очень холодно.

А еще хочу — пусть мой брат Андрюша подружится с Максимом. Все думают, что он плохой, но на самом деле он очень, очень хороший.

Дорогой Бог! Для себя я прошу только одного — раз Ты умеешь летать, как супермен, и можешь все-все-все, пожалуйста, верни мне маму и папу, которые живут на звездочке. Они нужны мне больше, чем Тебе.

С приветом

Надя Авдеева

Глава 30. Судья рассудит

— Кто из вас Даша Старкова?

Темноволосая женщина с цепким взглядом внимательно оглядела обеих девушек.

— Зря приехали. Я с журналистами не общаюсь, — отрезала Даша.

— Без комментариев, — мрачно бросил Максим.

— А я не журналист. Я вообще-то судья. Меня зовут Савкина Валентина Дмитриевна, вот удостоверение, — она протянула корочку. — У меня вопрос к Даше Старковой, которая опубликовала в газете фотографию и номер своего мобильного телефона. Ты дала объявление: «Если знаешь меня, позвони по телефону…»?

— А что? — вмешался Андрей. — Допустим, мы сделали это вместе.

— Тогда вы вместе нарушили Федеральный закон № 231 части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации, — спокойно сообщила женщина. — Статья 152, пункт 1 — «Охрана изображения гражданина». Все публикации фотографий возможны только с согласия объекта съемки.

— А может, у нас есть согласие этой девочки? — раздраженно поинтересовался Макс.

— Не может, — отрезала Савкина. — Потому что эта девочка — я.

Они проводили ее в библиотеку и, волнуясь, рассказали о том, что здесь происходило.

— Значит, здесь сначала убили пятерых, а потом этого вашего друга… как его? Калинина?.. Абсурд! — судья возмущенно поднялась из кресла.

— Это правда! — горячо заверила Даша. — И вы должны помочь! Ведь вы были знакомы с этими девочками!

— С какими девочками? — уставилась на них Савкина.

— С удочеренными. Вы же одна из них — вы жили в этом самом детском доме! — объяснил Андрей.

— Да я в жизни здесь не была! Все, с меня хватит, ищите другой объект для ваших розыгрышей!

Савкина зашагала к двери, не слушая больше никаких объяснений.

Ребята, осознавая безнадежность ситуации, все же последовали за ней.

В холле судья вдруг остановилась.

Надя и Алиса играли на ступенях, и Савкина смотрела на Надю такими глазами, словно в школе появился призрак.

— Вы ее узнали? — поспешно спросила Даша.

— Это… это Ира?.. — проговорила женщина, потирая висок.

— Ира Исаева? — уточнила Вика.

— Да… — судья покачала головой, — но это невозможно.