Закрытые страницы истории

– Все партии так или иначе связаны с мафией. И пояснил, впрочем не добавив ясности:

– Речь идет о хорошо известных политических кругах, связанных с мафией.

Но разве это что-то новое? Разве до сих пор это не было известно?

Тем не менее, когда министру предложили назвать имена этих политических деятелей, он не только не сделал это, но тут же отказался от своих слов.

Но и в этом тоже нет ничего нового. Страх перед всемогущим и безнаказанным тайным орденом пронизывает все уровни итальянского общества, достигая самых вершин.

О полноте этой безнаказанности свидетельствуют цифры уголовной статистики: 94 процента преступлений остаются нераскрытыми.

И все же неизвестное, о чем можно было только догадываться, выявилось в ходе процесса. Это – свидетельства о попытке государственного переворота весной 1970 года, когда заговор возглавлял «босс» одного из кланов сицилийской мафии Лучано Лиджо. По стране было задействовано от семи до восьми тысяч боевиков-террористов. Взрывы, поджоги, убийства должны были создать ту обстановку хаоса, неуверенности и страха, когда всем начнет казаться: только сильная власть может спасти страну.

И сильная власть, рожденная на гребне террора, не заставит себя ждать.

Нити заговора уходили за океан, в США, и терялись там на этажах и в коридорах спецслужб.

Сенсационное сообщение это сделал генерал Амброджо Виванти, стоявший в то время во главе итальянской военной контрразведки.

И еще одно открытие. Намеками, недосказанностями, умолчаниями был обозначен другой тайный орден – масоны. Сказать: союзник, партнер в сфере негласных акций, возможно, значило бы сместить акценты. К тому же сами акции эти потому и негласные, что о них не говорят вслух.

Но даже это – пусть не сотрудничество, пусть только контакты двух тайных обществ – было обозначено лишь пунктиром. Да и как получить показания, полные и откровенные – руку на Библию, «правду, и только правду», – когда страх, примитивный физический страх сковывает ум, связывает язык, вымывает память.

Тот же, кто осмеливается помнить, знать и, сверх того, говорить, тот не живет долго.

Финансист Микеле Синдона не сказал ничего лишнего, не назвал ни одного имени. Поэтому, выслушав приговор: пожизненное заключение, – казалось, не был даже огорчен. Жить он собирался долго, достаточно долго, чтобы добиться пересмотра, а то и отмены приговора. Такое уже бывало.

Однако, когда он стал отбывать заключение (в условиях, понятно, отличных от тех, в которых отбывают свой срок рядовые преступники), произошло непредвиденное: эмоции возобладали над трезвым и расчетливым умом финансиста.

«Мне нечего терять, – написал он в письме своему другу, американскому литератору, – я раскрою тягчайшие преступления, совершенные политиками и итальянскими финансистами». Но по пути за океан, до адресата, письмо, видимо, прочитал кто-то еще.

Микеле Синдона действительно имел основания верить в то, что ничто из внешнего мира не может угрожать ему. Посты карабинеров, стены тюрьмы, стальные двери на кодовых замках, электроника – все это было совершенно надежно и непреодолимо. Внутренность камеры (вернее, камеры-бункера), в которой он находился, круглосуточно просматривалась телевизионным глазом и была оборудована так, что никакой контакт узника с охраной был невозможен.

И все-таки до него добрались. В утреннем кофе финансиста оказался цианистый калий.

Виновных найдено не было.

– Ложа «П-2», – говорили одни, – масоны.

Другие называли мафию.

Не исключено, однако, что это была совместная акция.

Но масоны не единственная тайная организация, с которой мафия поддерживает контакты.

5. Под маской «Триады»?

Когда наркотики стали частью современной «молодежной культуры» на Западе, когда они проникли в госаппарат, армию и полицию, многие винили в этом мафию. Те, кто делал это, были правы. Но это была только половина правды. Другая половина вела на Восток, к одному из древнейших тайных орденов – «Триаде».

Молодежь затягивали – умно, тонко, расчетливо; служили этому и фильмы, и книги. Сначала цена была вполне «пристойной» – 50 марок за грамм. Масса молодежи начала курить марихуану – об этом же поется в рок-опере, это же так интересно, новые ощущения и все такое прочее! А потом цены на героин неожиданно подскочили. Да еще как! В 1976 году грамм героина стоил уже 200—300 марок. А через год цены еще более взвинтились: 1000 марок за грамм!

В Америке любят сенсации, но эту – гибель Джона Пейсли – старались замолчать, «спустить на тормозах». Почему? Исследование вероятных причин такого умолчания приводит к выводу, что заинтересованы в этом могли быть две могущественные организации США: во-первых, ЦРУ и, во-вторых, мафия.

До 1974 года Джон Пейсли работал заместителем начальника управления стратегических исследований ЦРУ.