Закрыв глаза

«Сентиментальный бред, – сказала Алекс, – и не навязывай мне, пожалуйста, твои собственные фантазии; в один прекрасный день ты встретишь где-нибудь в трамвае перешедшую в христианство еврейку из Азии и через три недели женишься на ней. А если у нас будет ребенок, то придется ему жить у тебя».

«С чего это? Как ты себе это представляешь? Ведь мне же надо работать».

«А я чем занимаюсь, как ты думаешь? Ты что, никогда не слышал о детских яслях?»

«А грудью его кто кормить будет?»

«Ничего страшного, для этого существует готовое детское питание», – сказала Алекс.

«Ты просто невыносима».

«Ты тоже. Боже мой, ведь я же люблю тебя, идиота, – сказала Алекс и повторила, сама не зная почему, ту фразу, которую она уже говорила утром: – У нас будет ребенок, но сначала мы одного потеряем».

«Не надо говорить мне таких страшных вещей, а то ведь ты напророчишь, – сказал Рауль. – Пойдем выпьем еще по бокалу шампанского».

«Возьми меня, – тихо попросила Алекс, – пожалуйста, так, чтобы я рассудок потеряла».

«Ну, я ведь не секс-машина», – сказал Рауль; они оба поднялись, и он, встав позади нее, расстегнул молнию на ее узком платье и медленно стянул его с нее через голову.

«Спокойной ночи», – сказал он позже, когда они уже лежали в постели, держась за руки.

«И тебе тоже спокойной ночи, – сказала Алекс, – и тебе тоже». И стала целовать его лицо, его мягкие губы. «Ты немножко похож на черепаху, и только одна-единственная из всех твоих пятидесяти пяти любовниц это заметила».

«А кто-нибудь из твоих пятидесяти шести любовников пел тебе когда-нибудь колыбельную песенку?» – спросил Рауль, и неслыханные звуки вдруг полились из его рта, проникая в маленькую головку Алекс, и она все росла, росла, поднимаясь до самого ясного, самого синего неба.

И когда они оба лежали в полудреме, зазвонил телефон: это была Ульрика, она звонила из Аугсбурга, автоответчик стал записывать ее сообщение: с сегодняшнего дня она замужем. Ее муж Деннис, с которым она знакома уже, наверное, недели три, вырос в австрийской деревне, отец у него был турок, но он его никогда не видел; он рисует грустные картины и живет в психосоматическом терапевтическом центре, где работает при кухне и почти никаких денег не зарабатывает. Ульрика сказала, что ей срочно нужно десять тысяч марок, не может ли Алекс одолжить ей эти деньги, чтобы она смогла в одном маленьком южнонемецком городишке открыть практику дыхательной терапии. Там она хочет поселиться с Деннисом; он любит индийскую музыку больше, чем самого себя…

После всего