Закулисье Февраля. Масоны, заговорщики, революционеры

И в том же мае лидеры общества – рабочие М.А. Афанасьев и Ф.А. Слепов – попросили у Комитета Общества народных развлечений позволения на регулярные воскресные лекции, «совещания», в помещении знакомой им чайной. За почти полгода (с 27 мая по 4 ноября) известные московские экономисты, врачи и юристы В.Э. Дэн, А.Э. Вормс, В.И. Анофриев, Н.Ф. Езерский, И.Х. Озеров, В.Г. Виленц, А.А. Мануйлов, М.Н. Ремезов, В.Е. Игнатьев прочли двадцать три лекции по темам, интересным рабочим. О потребительских обществах, биржах труда, продолжительности рабочего дня, квартирах рабочих в странах Европы, о рабочем законодательстве, санитарной гигиене, технике безопасности на производстве и т.д. Москва купеческая разгадала замысел Витте без особого труда. Конечно же, трансформация обычной кассы, сберегающей рабочий рубль, в просветительский кружок, где рабочего учили, как надо бороться за свои права, случилась не спонтанно. Это кому-то понадобилось, и с очевидной целью – массовыми забастовками принудить промышленников Москвы к покорности. Деньги на культурные мероприятия, расширение сети «обществ взаимопомощи» и, главное, оплату рабочим забастовочных дней требовались немалые. Ни Зубатов, ни Трепов подобными суммами не располагали. Располагал Витте и промышленники Юга, Запада и Севера России. Остается уточнить последнюю деталь. С 20 октября 1899 года министром внутренних дел, то есть непосредственным шефом Зубатова, был Дмитрий Сергеевич Сипягин, друг Витте.

И как же «москвичи» сопротивлялись натиску «питерских»? С опорой на общественное мнение. Московская интеллигенция давила на профессуру, чтобы та прекратила воскресный ликбез. Московский союз борьбы (социал-демократы) аналогичную агитацию развернули среди рабочих, хотя им понадобилось время, чтобы разглядеть в «совещаниях» серьезную опасность. К середине лета двое ученых – Дэн и Вормс – вышли из игры. Но их место заняло пополнение во главе с Озеровым. Лекция Ивана Христофоровича о рабочих клубах 19 августа вызвала аншлаг (450 человек). Стремительный рост аудитории впечатлил Трепова, почему генерал распорядился перенести лекторий в стены Исторического музея, арендовав актовый зал на пятьсот шестьдесят мест до середины октября. Первую лекцию здесь 22 июля, девятую по счету, провел Н.Ф. Езерский. А на двух «совещаниях» с экономистом А.А. Мануйловым (16 и 30 сентября) в зал набивалось до семисот слушателей.

Увы, внушения «искровцев» простые металлисты и механики проигнорировали, лекции не пропускали и вдобавок активно поддержали инициативу Афанасьева и Слепова (с подачи Зубатова) о формировании Совета рабочих механических производств. Там намеревались принимать к рассмотрению жалобы с фабрик и при содействии властей (Трепова и великого князя Сергея Александровича) добиваться от заводской администрации сатисфакции. Совет из семнадцати членов возник в сентябре, 11 октября 1901-го обер-полицмейстер одобрил инструкцию с полномочиями новой структуры. Председателем избрали Афанасьева, секретарем – Слепова. Затем с ведома дуэта началось создание порайонных собраний, где рабочие обсуждали наболевшее. Когда на исходе осени политическая реорганизация «Общества взаимопомощи» трудящихся в механической отрасли завершилась, пришел черед ткачей. К Рождеству член Совета рабочих механиков Н.Т. Красивский основал соответствующий филиал, который формально возглавил ткач Ф.И. Жилкин.

Текстильные «короли» сознавали, что вот-вот их империю залихорадит. Еще летом, «после 3-го собрания» с лекцией (10 июня), делегация «москвичей» ездила в Санкт-Петербург. Витте от диалога уклонился, а товарищ министра В.И. Ковалевский прямо заявил, что затея с «кассами взаимопомощи» великолепна и «лучшего ничего выдумать» нельзя. В общем, достичь компромисса не удалось. На арбитраж Николая II, судя по всему, никто и не рассчитывал. Царя в ту пору волновало больше то, что происходило на Дальнем Востоке, чем в обеих российских столицах. Генеральное сражение двух предпринимательских групп становилось неизбежным. Оно и разыгралось в феврале – апреле 1902 года.

За две недели до первого «выстрела» С.Т. Морозов предпринял отчаянную попытку достучаться до государя. 13 января А.В. Амфитеатров в «России» опубликовал фельетон «Господа Обмановы», высмеяв в нем инфантильность и несамостоятельность Николая II, непохожесть сына на целеустремленного и волевого отца, Александра III. Сатира произвела нужный раздражительный эффект – привлекла высочайшее внимание. К сожалению, разозлившийся монарх разобраться в причинах демарша популярной газеты не потрудился. Призыв вмешаться в уже горячий спор о путях развития российской экономики не услышал. Утром 14 января Амфитеатрова арестовали и, посадив на ближайший поезд, услали в Сибирь. Газету закрыли.