Калининградский транзит — это то, что видно невооруженным глазом. Я бы ситуацию в наших отношениях охарактеризовал как своего рода стагнацию. Ничего как-то не сдвигается с мертвой точки. Отношения во многом, в том числе на уровне власти, гражданского общества, характеризуются массой нестыковок, и нет позитивной динамики, нет прогресса. Не случайно — для меня это было сюрпризом некоторое время назад — центр выступлений по компенсациям за так называемую советскую оккупацию из Латвии и Эстонии переместился в Литву. Это очень неожиданно. Конечно, не все можно охарактеризовать словом «стагнация», есть масса прогрессивных людей и неправительственных организаций, которые активно сотрудничают с Россией. Но сказать, что тут качественный рывок, нельзя…
А вот на Эстонии, наверное, надо остановиться более подробно. В 90-е годы имела место самая непростая ситуация в российско-эстонских отношениях, и она была связана с Эстонской православной церковью Московского патриархата. Недавно Святейший патриарх выпустил фундаментальный труд «История православия в Эстонии», который убеждает, что отродясь на протяжении столетий никакой православной церкви, кроме нашей, в Эстонии не было. Тем не менее первый президент Эстонии Леннард Мери в 1992 году обратился с письмом к константинопольскому патриарху Варфоломею с просьбой признать Эстонию канонической территорией Константинопольского патриархата. С таким же успехом он мог бы обратиться к патриарху Александрийскому и всея Африки, любому иерарху поместной Православной церкви.
Мнение по этому вопросу Леонида Слуцкого: