Закулисная история

– Мы понимаем, что это не рядовой спектакль и помимо актерского мастерства от нас потребуются другие умения. Поверьте, мы хорошо ладим с детьми. Мы же артисты, и наша работа – дарить людям праздник, – спокойно произнесла женщина. – Я считаю, что каждый должен помогать ближним по мере возможности: не получается помочь деньгами – помоги одеждой. Нет лишней одежды – угости конфеткой. Нет конфетки – поддержи добрым словом. Иногда одно слово, сказанное с любовью, окрыляет человека! Я точно знаю, что сиротам не нужны сочувственные взгляды. Их надо поддержать, развеселить и вдохновить своим примером. Наш коллектив именно такой – веселый, разговорчивый, целеустремленный. Мы – то, что вам нужно! – Ксения искренне хотела помочь детям и в то же время отстаивала честь родного театра. – Михаил Казимирович, я готова помочь не только как артист. Я принесу теплые вещи, игрушки, сладости, канцелярские товары. Что еще нужно?

По лицу Михаила Казимировича было видно, что эти слова возымели нужное действие. Он о чем-то задумался.

– А я готова приехать без спектакля, – сказала Женя. – Наверняка дети меня знают и будут рады пообщаться.

Михаил Казимирович перевел взгляд на Женю и странно сощурился.

– Если не ошибаюсь, вы играли Викторию в сериале «У нас не все дома»?

Шпатова радостно закивала.

– Да-да, это я!

– Евгения, поверьте, я уважаю вас как актрису и ценю желание помочь, но вряд ли дети вас знают. Им не разрешают смотреть сериалы, в которых главные герои – лентяи и неудачники.

Даша с трудом подавила улыбку, радуясь, что хоть кто-то поставил на место эту выскочку.

Женя скрестила руки на груди и отвернулась. Возразить было нечего.

– Михаил Казимирович, – осторожно обратился к нему Никита, – как режиссеру, мне важно не только меценатство, но и успех театра. Мы работаем год и при этом не имеем постоянного финансирования. Я цепляюсь за любую возможность получить известность. А так, конечно, хочу помочь детям и поддержать государственный проект. Надеюсь, теперь мы правильно поняли друг друга и можем продолжить беседу?

С минуту Новиков молчал – наверное, размышлял, стоит ли иметь дело с этим человеком. Он внимательно оглядел взволнованных актеров, и его взгляд задержался на Ксении Лавровой. В искренности этой женщины сомневаться не приходилось.

– Утром я отправлю к театру служебный автобус. Он отвезет вас в детский дом.

– А где он находится?

– Далеко, примерно за Митино. С этой минуты можете считать меня официальным спонсором «Калейдоскопа». До завтра.

Под изумленные взгляды Новиков пересек сцену и вышел. Никита, потрясенный заявлением о спонсорстве, не сразу опомнился.

– Обсуждение нового спектакля откладывается! – закричал он. – Завтра важное мероприятие, будем репетировать допоздна!

– Хотя бы скажи, что за спектакль, – промурлыкала Женя, – нам ведь интересно.

– Да, – поддержала Ксения, – я тоже хочу знать.

– Много будешь знать – скоро состаришься, – подколол ее Христофоров. – Обо всем расскажу на следующей репетиции.

– А у меня большая роль?

– Женя, не раздражай меня, иначе будет самая маленькая!

Даша печально вздохнула. Она возлагала на этот спектакль большие надежды, и ей тоже не терпелось узнать подробности. Она мечтала о хорошей роли и высокой зарплате.

«И почему многие уверены, что актеры зарабатывают миллионы? – подумала Дарья. – Киноактеры, возможно, получают баснословные гонорары, но не театральные. Мне, например, приходится работать официанткой, чтобы платить за квартиру, еду и проезд. Даже Шпатова жалуется на зарплату, а у нее в спектакле главная роль, значит, и зарплата больше… Хотя это же Шпатова! Она всегда и на все жалуется».

Глава 4

В десять утра служебный автобус прибыл в район Митино. Невыспавшиеся артисты сразу взбодрились, стали переговариваться друг с другом и напряженно всматриваться в унылую местность. Они проезжали спальный район, застроенный в основном ветхими пятиэтажками грязно-желтого или серого цвета с деревянными рамами и провисающими балконами.

Дорога была с колдобинами. Автобус подпрыгивал, и пассажиров трясло так, что приходилось держаться за спинки стоящих впереди кресел.

– Захолустье какое-то, – шепнула Люба на ухо Ксении. – Кругом бараки и людей не видно. А нет, видно: за гаражами два гастарбайтера дерутся.

– А как ты представляла Митино? Райские кущи?

– Зря ерничаешь, Ксенька. Это уже не Митино, – боязливо заметила Люба. – Эй, Сан Валерьевич, куда мы едем? – громко спросила женщина водителя.

На ее голос обернулись остальные артисты. Затем они вопросительно посмотрели на режиссера.

Никита кашлянул.

– Я понимаю, это выглядит странно…

– Не странно, а страшно! – поправила Женя. Она с ужасом глядела на полуразрушенный завод, испускающий клубы черного дыма. Завод находился слева от дороги. Справа валялся обгоревший мусор.

– Я знаю не больше вашего! – рассердился Никита. – Водитель нас везет, у него и спрашивайте! Саш, долго еще?

– Пять минут. Готовьтесь к выходу и не пугайтесь – окраина есть окраина.