Залечишь мои раны?

— Тут тебя… — на ходу оторвал телефон от уха, протягивая ей.

— В смысле? — Снежана непонимающе уставилась на телефон.

— Марина что‑то хочет сказать. Так срочно, что до выходных, когда мы приедем на дачу, это не подождет. — Эту аргументацию он Марине уже явно приводил, и она явно не подошла.

С опаской, но телефон Снежана взяла, приложила к уху.

— Алло.

— Видишь человека, который сейчас за рулем? — Марина обратилась к ней без предисловий, без приветствий, впрочем, это уже казалось вполне нормальным…

— Да.

— А того, который сидит сейчас сзади, уткнувшись то ли в телефон, то ли в планшет?

— Да.

— Береги их, Снежана. Иначе… Тебе лучше не знать, что будет иначе… — Снежа услышала покашливание в трубке. Вряд ли Маринино. — В смысле, я хотела тебя поблагодарить. — Слова дались женщине не просто. — Мы с Леней хотели тебя поблагодарить.

— За что?

— Понятия не имею, мне сказали поблагодарить, я и благ… — в следствии каких‑то изменений на той стороне, трубка явно перекочевала в другие руки. Теперь в ней звучал уже очень спокойный голос Леонида.

— За то, что не испугалась, не оттолкнула, не пропала. За то, что уже сделала и еще сделаешь для них.

— И вам спасибо, за них, — Марк посмотрел на нее подозрительно, а Снежана только еще шире улыбнулась.

— Ты там с кем?

— Та с дедушкой, что не понятно? — Катя, которая, казалось, всецело поглощена смартфоном, ответила вместо Снежаны.

— И за что спасибо? — понимая, что ответ легче будет получить от Котенка, второй вопрос Марк адресовал уже непосредственно ей.

— За нас, за что же еще? Не за кабачки же, которые Марина передала… — Марк усмехнулся, подмигивая Снежке, продолжающей внимательно слушать Леонида. — Хотя я б на месте Снежаны благодарить не спешила. Тут скорее плакать надо. Такое… счастье… и так сразу.

— Думаешь, ей многовато?

— Если через неделю не сбежит, значит — нормально.

— Не сбегу, — скинув, девушка посмотрела сначала на Катю, а потом на Марка.

— А сбежишь — вернем.

— А она опять сбежит.

— Опять вернем… — Марк улыбался, но что‑то подсказывало Снежане, что так и будет. Не про сбежит, про вернем.

— Ты страшный человек, пап.

— А когда люди любят, Котенок, они вообще страшными становятся. Неужели не знала?

— Нет пока, папочка. Бог миловал.

— Ничего, солнце, когда‑то узнаешь, — "обнадежить" у отца получилось, Катя задумалась, а Снежане снова подмигнули.

Да уж, она сама с удовольствием посмотрела бы на это "когда‑то". На то, как с маниакальным рвением Марк будет сканировать женихов поистине отцовским взглядом, метаться в порывах родительской ревности и мыслях о том, что ни один хахаль не достоин его сокровища… Хотя бы для этого стоит попытаться пожить с ним долго и счастливо.

Эпилог

Прошло два года.

— Марк, смотри, — Снежана наклонилась, заглядывая в экран установленного на штативе фотоаппарата. Последний штрих, и можно снимать. — Я иду вон туда, — она указала куда‑то перед собой. — А потом ты дожидаешься, когда я дам отмашку, нажимаешь на кнопку и пытаешься подойти быстрей. Понял? Выдержка на десять секунд стоит.

— Понял, — Марк внимательно выслушал очередные наставления, выдержал пристальный взгляд зеленый глаз, полных сомнения, кивнул.

— Ну смотри, — в очередной раз убедившись, что все нужное попадает к кадр, Снежана пошла на поляну.

Делать снимок они решили перед дачным домом. Так, чтоб в кадр попали и розовые кусты, и кусочек реки виден был, а еще, чтоб будка Ланса попала. Собака ни в какую не пожелала оттуда вылезать, может хоть так нос высунет.

Снежана подошла к подросшей Кате, посмотрела серьезно уже на нее, пригладила челку:

— Нормально или как всегда? — Катя глянула на Снежу с сомнением, задавая свой вечный вопрос. Ей почему‑то казалось, что внешностью бог ее обделил. Так казалось только ей, но подростку этого не докажешь.

— Всегда тоже нормально, Котенок, не начинай, — Снежана провела по чуть кудрявым белым волосам девочки, разворачиваясь к камере. — Мы готовы, Марк.

Деловито кивнув, мужчина нажал на кнопку, а потом помчал в их сторону.

— Давайте, на раз, два, три… — Снежа поймала руку Марка еще до того, как он успел добежать, притянула к себе, накрывая ею круглый уже живот, второй потянулась к Кате, чтоб тоже обнять, но не успела… — Как договаривались, Лёёёён…

"Лёёёён" свелся к писку. Девушку резко оторвали от земли, она как‑то неожиданно оказалась на руках когда‑то любимого мужа, а теперь человека, которого явно ждет расправа…

Пользуясь ее замешательством, Марк перехватил ее удобней, прижался губами к щеке, а Катя наклонилась, целуя уже живот.

Вспышка, щелчки фотоаппарата, а Снежана судорожно пытается понять, что происходит.

Сговорились. Конспираторы. И если сначала возникает желание огреть высшего по званию конспиратора чем‑то тяжелым по голове, то постепенно, осознавая комизм ситуации, Снежа и сама начинает смеяться. Дураки. У них всегда так. И шутки дурацки и седых волос у нее уже полголовы. А в последние полгода Марк даже не пытается доказать, что это не седина, а ее натуральный цвет. Нельзя. С беременными спорить нельзя.