Залечишь мои раны?

Ощущать, что в твоей квартире вроде бы посторонний, вроде бы незваный гость, было необычно. Оставив его наедине с собой в комнате, девушке то и дело приходилось отдергивать себя, чтобы не вернуться, не понаблюдать за тем, что он делает, как ходит по комнате, разглядывая фотографии на стенах, как подходит к окну, чтобы бросить взгляд уже туда, как прислушивается к доносящимся из кухни звукам.

— Я заварила зеленый, если ты не против, — вернувшись в комнату, Снежана далеко не сразу посмотрела на гостя. Боялась, что чай до столика не донесет. Не зря боялась. Когда чашки были опущены на безопасную поверхность, Снежа подняла взгляд, чтобы встретиться с пристальным ответным взглядом Самойлова.

Он держал в руках ее телефон.

— Напоминалка пришла, я отключил.

Но ни поблагодарить, ни возмутиться Снежана не смогла. Она просто вспомнила, чье лицо загорается на экране, стоит нажать на клавишу. Девушке сделалось безумно стыдно.

— Нам обязательно нужно поговорить, Снежана.

* * *

Увидев свое отражение, смотрящее с экрана мобильного телефона Снежаны, Марк сначала даже не поверил своим глазам, а потом сменил удивление неверием, неверие непониманием, а непонимание осознанием — им определенно нужно все выяснить.

Ладно, пусть не все. Но хотя бы то, что происходит между ними.

— Нам обязательно нужно поговорить, Снежана.

Она не стала упираться, сбегать, оправдываться или увиливать, только вскинула почему‑то испуганный взгляд, а потом кивнула, кивая на диван.

— Присаживайся.

Марк послушно сел, а вот сама девушка осталась стоять. На приличном расстоянии от него, сложив руки на груди в оборонительной позиции.

— Что случилось? Что я сделал не так?

— Ты?

— Ну а кто? — Марк вскинул на нее вопросительный взгляд. — Все ведь было хорошо… Почти хорошо. Мы приехали, договорились о встрече, и я ждал этой встречи…

— Я тоже.

— Да? — вопрос полнился скепсисом. — И именно поэтому ты же ее и отменила? Я, видимо, чего‑то не понимаю, Снежана.

— Все сложно, Марк, очень сложно, — отвернувшись, девушка закусила губу. Ей и самой себе было сложно объяснить, зачем она пытается отгородиться от него, что уж говорить о том, чтобы просветить на эту тему его.

— Тогда давай начнем с простого. Тебе было хорошо со мной?

— Да, — на этот вопрос действительно ответить было легко. С ним было хорошо. С ним, вне пространства и времени несомненно было бы хорошо, но пространство и время упрямо не хотят истребляться.

— Мне тоже. Но мы вернулись, и ты почему‑то решила, что этого недостаточно, чтобы продолжать.

— Да.

Подтверждать его умозаключения было проще, чем заставь он ее отвечать на вопросы.

— И потому дни напролет ты занималась тем, чтобы избежать моих звонков, встреч, даже мыслей о подобном, полагаю.

— Да, — щеки вспыхнули алым. Снежана подозревала, что все ее увертки очевидны, но перед ним все равно было стыдно.

— И не появись я сам на твоем пороге, ты так никогда бы не позвонила…

— Нет, не позвонила.

— Потому что… Что, Снежана? Неужели так нравится усложнять свою жизнь?

— Все наоборот, — девушка снова посмотрела на Марка. — Я не хочу усложнять свою жизнь. Именно поэтому.

Отвечать Марк не спешил. Мужчина встал с дивана, продолжая сжимать чужой телефон в руках, приблизился к ней, остановился в шаге, повернул устройство экраном к ней.

— Не самая удачная фотография, правда? — теперь на нее смотрели уже два Самойловых.

Ну и что на это ответить? Соврать, что фотография несет особую художественную ценность? Или придумать еще какую‑то нелепицу?

— Только не думай, что я…

— Что ты что? — Марк продолжал держать телефон лицом к хозяйке, явно не собираясь сдаваться так просто. — Что ты запала на меня? — мужчина хмыкнул. — Сложно думать об этом, когда тебя настойчиво динамят. Но это странно, Снежана. Странно избегать личных встреч со мной, а потом любоваться на… — как назвать самого себя на заставке, Марк не знал, потому просто кивнул в сторону мобильного.

— Ну, так зачем тебе эти странности? — реакция девушки получилась ожидаемой — она ощетинилась. — Зачем тебе мои странности, Марк?

— А может, я хочу…

— Ты пришел за часами, — выскользнув из зоны его воздействия, Снежана направилась в спальню. Она и сама бы не сказала, зачем перебила. Хотелось просто сбежать, что она и сделала.

Только закрыв за собой дверь, девушка поняла, что в какой‑то момент задержала дыхание. Прислонившись спиной к двери, она закрыла глаза, делая глубокий вдох.

Чертовски сложный день, чертовски сложный вечер и такая же ночь. Когда он только появился, вынырнув на лестничной клетке, Снежана почувствовала облегчение. Будто все время после его последнего звонка ждала, и он оправдал надежды, а теперь снова хотелось сбежать, и она струсила — сбежала. Правда, недалеко.

Оттолкнувшись от двери, Снежана прошла к тумбе у кровати, опустившись на колени, открыла один из ящиков. Часы хранились здесь. Долго, около месяца. А теперь, кажется, им пора было возвращаться к владельцу.

Марк ждал ее все так же стоя посреди комнаты.