Залетная гостья (СИ)

Захват разжался, мои ноги коснулись пола, Шер медленно повернул ко мне голову, а на левой стороне лица тем временем расцветал мой отпечаток руки.

– Ой, – пискнула, зажимая рот рукой и отступая на шаг. Таким разъяренным я его еще не видела. Лорд Даргомас испепелял меня взглядом.

– Убирайся вон, с глаз моих долой! – Почти в рифму, что почему-то вместо смешка вызвало лишь дрожь, зловеще изрек он.

Подобрав юбки, понеслась стремглав, моля Латуса как покровителя этого мира (вряд ли мой родной Бог имеет к этому месту отношение), чтобы Шер не вздумал опять накинуть на меня что-нибудь. Например, удавку на шею.

Разумеется, брачной ночи у нас не было! По правде, даже мысли у меня такой не возникло, чтобы Шер посмел заявиться ночью после пощечины. Нет, он заявился, но чтобы лично из рук в руки вручить медальон и амулет, которые я оставила валяться на полу и не озаботилась самостоятельно забрать. Отдал, поклонился и удалился.

На следующий день, тринадцатый по счету моего пребывания в этом мире, я случайно подслушала разговор Шеррера на этот раз с прибывшим в замок доктором. Застала, выскочив из-за угла и, как оказалось, по незнанию наткнулась прямо на двери личных покоев мужа, по закону подлости – приоткрытых. Заглянула и уже не впервой застала Шера по пояс обнаженным с обезображенной грудной клеткой. Точно какое-то дикое животное оставило на нем свой след, не иначе! Шрамы подзажили, но все равно выглядели угрожающе: два длинных, широких, в паре мест расходящихся, в целом покрытых коричневой коркой пореза и несколько мелких «украшений» покрывали грудину.

Врач осторожно ощупывал их, и от каждого прикосновения далеко не мягкий мужчина, Шеррер, как ребенок, вздрагивал и жмурился, шикал и чертыхался. Бедный! При всей моей неприязни, я сочувствовала ему еще в карете, когда, закусив губу, перевязывала, одновременно брезгуя и страшась сделать больно, перетянуть или недозатянуть повязку.

– Так, говоришь, император тебя так? – хмуро уточнил пожилой мужчина моего роста и комплекции. – Не слабо, яда ровно столько, чтобы выжить.

– Заживет как на собаке, – хмыкнул Шер, снова корча лицо от боли. – Я же для них для всех собака, императорский прихвостень. А для этой малой - несдержанный мерзкий старый извращенец, ха-х! – с какой-то общей горечью в голосе сообщал своему врачу неизвестный мне сейчас лорд Даргомас.

Он для всех предстал таким разным! Для лорда Магоруса – одним большим опасением; для Дара – раздражителем, но одновременно и предметом зависти. Брат же, как я поняла, не прочь пройтись по девушкам, а тут такой конкурент. Для меня – мужиком в плаще. А для двора империи – соблазнителем, собутыльником, Высшим Одаренным магом и к тому же «собакой». А что же на самом деле скрывается внутри? Надеюсь, это не тот случай, когда самый ненавистный герой какой-нибудь истории оказывается самым обделенным и настрадавшимся персонажем? Как Северус Снегг, которому в итоге сочувствуют все и поступки которого до сих пор обсуждают на форумах.

И надо было, чтобы дверь скрипнула из-за того, что желая услышать больше и лучше, я коснулась ее лбом, а она поддалась! Шер тут же бросил взгляд в моем направлении, открыл рот, чтобы что-то сказать, но я уже уносила ноги, не желая быть пойманной на месте преступления.

Уже когда добежала до очередного неизвестного в замке закоулка и переводила дух, примостившись на подоконнике у выходящего во внутренний двор окна, осознала подслушанное. Император ранил Шеррера? Но как?! При каких обстоятельствах, если они друзья? Или у императоров не бывает друзей? История моего мира примеров дружбы правителей со своими подданными не знает. Да и невозможно это.

А еще приезжал Дармир. Но про это подробнее.

На четырнадцатый день моего пребывания в этом мире и на третий в замке Шеррера совсем внезапно без предупреждения стражники дали знать, что приближался небольшой кордон. Бедный брат, весь всклокоченный и зареванный! При взгляде на него муж скривился, словно съел лимон, а когда из кареты с самодовольным видом и распростертыми объятиями выскользнул следом Лисдар Куальдэ, лицо Шера перекосилось в немыслимой гримасе.

«Ты словно их на кусочки не прочь порубить, задарить и съесть», – мысленно послала мужчине, сама радушно улыбаясь гостям. Мы стояли у входа в замок. Чуть позади с привычным безразличием столбом замер Хэмец, как управляющий, а из окна чуть левее подглядывала Сакел, мои вторые глаза и уши в крепости. Служанкой язык не поворачивался назвать девушку и, возможно, даже подругу. При посторонних кроме Шера и компаньонок была сдержанна и соблюдала этикет, а в нашем с ней скромном обществе - вела себя по-свойски, не таясь.

«Второго особенно. Он об этом осведомлен, не тревожься», – отрезал муж, выступая вперед и пожимая руки обоим нежданным гостям.