Еще немного позволив поплавать в открытом пространстве, книжная вселенная решила перестать издеваться над несообразительной читательницей, и какая-то неведомая сила наставительно поселила в мою голову мысль, что мне необходимо посмотреть под ноги. И то, что я там увидела, и стремительное падение, и крик, теряющийся в потоке моего заземления — все слилось в одну радужную картину.
— А-а-а! Стоп, стоп!
О, чудо, я замерла в позе морской звезды в нескольких десятках сантиметров от земли. На этот раз настоящей земли, поросшей невысокой травой-осокой вперемешку с клевером и еще каким-то неизвестным полевым цветком. Кое-как встала, выровнялась, балансирую в воздухе как на канате под куполом цирка, и, набравшись смелости, спрыгнула с невидимой ступеньки на лужайку.
— Уф, так-то лучше. Где это я?
Местность вокруг была незнакомой: ничего общего с природой окрестностей Аордама, коей я успела налюбоваться за время пути в свой первый выезд за пределы владений Киатар. Где-то стрекотали кузнечики, квакал стройный хор лягушек. Мимо пролетела пара стрекоз, увлеченных друг другом, а из-за холмика впереди торчали макушки вековых толстоствольных деревьев, обвитых лианами. Воздух был пропитан диковинными восточными ароматами, щекочущими нос, даже слегка усыпляющими. Позади меня был разбит пруд, работы явно человеческих рук. В него впадал небольшой искусственный фонтанчик, имитирующий водопад, обставленный замшелыми темно-серыми камнями.
— А тут очень даже мило! — вслух заключила я, присаживаясь на корточки у воды и опуская в нее руки. — Что? — недоуменно воскликнула, когда не ощутила в ней влаги: словно в песок окунула. Вода не была мокрой! — Разве я провалилась не в переход, мастерски укрытый в книге? — завела беседу сама с собой, оглядываясь по сторонам и не надеясь на ответ. — Желаю получить обещанный урок географии и после вернуться назад! Немедленно! — воскликнула я, для пущего эффекта прищелкнув пальцами, как это делал Дар.
Зря, очень даже зря. В тот же миг, словно выпив зелье роста, я стала превращаться в Гулливера: вот я уже нависаю над становящимся крошечным прудиком, холмик не кажется таким уж огораживающим от всего вокруг, деверья перестают напоминать великанов, а небо приближается все стремительнее.
За деревьями проглядывают необычной формы домики, мельницы, разливаются рукава полноводной реки, вдалеке стоит невероятный по размерам и убранствам подмигивающий яркими огнями окон дворец. А за ним — бескрайняя долина, обрамленная горами, словно я вдруг обеими ногами встала в корыто. В ночной темноте ростом с букашку не сразу заметила, что окружена ими. Удивительно!
— Госпожа, госпожа! — вдруг со всех сторон прогремел чей-то встревоженный голос, отчего воздух задрожал, словно вот-вот разразится грозовой шторм, а горы затряслись, грозясь устроить обвал. Только этого не хватало…
— Домой, хочу домой! — взмолилась я. — Хватит на сегодня экскурсий по загадочным местам с ненормальной гравитацией!
Мой мысленный посыл был настолько мощным, что я схватилась за грудь, ощутив как она нагревается и, кажется, даже светится. А после все пространство снова завертелось-закружилось и стало сужаться, выталкивая меня куда-то вон.
Не успев опомниться, только зажмуриться, я как ядро из пушки вылетела спиной назад из сужающегося коридора и врезалась в кого-то, явно не ожидавшего такого сюрприза и не успевшего издать и звука, что там посторониться. Бух! А вслед за этим что-то приземлилось рядом и, кажется, разбилось, а еще что-то зазвенело, покатившись куда-то в сторону.
— Г- госпожа… Вы целы? — проблеял неровный мужской голос. Посадка у кого-то вышла явно не такой мягкой как у меня. — Вы можете открыть глаза?
Открываю. Нос в нос сталкиваюсь с перекошенным, изумленным от происходящего лицом Кира, хотя у самой наверняка выражение не лучше.
— Вроде да. А ты? — поднимаясь и поправляя одежду, подала руку слуге. Смущенный, принял мою помощь и, оказавшись на своих двоих, бросился собирать то, что осталось от подноса с едой. Так вот что так громыхнулось на пол!
— Главное что вы невредимы, — промямлил парень. — Держите, это ваше. — Он протянул мне листок с краткой политической выпиской, изученный мною до провала в неведомую реальность. Рядом с нами как ни в чем ни бывало плавал многостраничный, вызывающий теперь разве что опасения, а не любопытство, талмуд.
— Кир, — дружелюбно обратилась я к слуге, — не подскажешь, что сейчас произошло?
Именуемый Киром, закончив собирать рассыпавшийся по полу виноград и орехи, наконец выпрямился и искренне удивился:
— Вы не знаете?
— Откуда? — вопросом на вопрос возмущенно парировала я, подходя ближе и зачерпывая руку в чашу с орешками. — Дар испарился решать свои неотложные до обеда дела, оставив наедине с этой книженцией, которая, как выяснилось, стоит к ней прикоснуться — сожрет и не подавится.
— Это не просто какая-то книженция, — пожурил меня вмиг осерчавший Кир, — а наглядное пособие! — уже благоговейный тоном закончил он.
— Чего?