Залетные, или две полоски это ж...

- Насильно заливали? Горыч, он алкаш, и для него святого ничего нет. Больше не слова об этом гаде,– ухмыльнулась я.- Слушай, отстань.

 Продолжить я не успела. Споткнулась об загнутый нос Жоркиной туфлишки, покачнулась, едва удержавшись на ногах. Я вообще стала жутко неуклюжая, с тех пор, как мои пузожители ощутимо подросли. Что – то просвистело возле самого моего огромного уха, и я почувствовала, как горячая жидкость капает на плечо. Боль пришла не сразу. Горыч удивленно смотрел на алые потеки на моей шее, по которой я провела пальцами.

- Это что было? Это пчелы сейчас такие летают, да? Мутанты? – пролепетала, борясь с желанием рухнуть на грязный асфальт, к уродским туфлям Жоржа Пикси.

- За дерево, быстро,- в голосе моего друга зазвенела сталь. Ничего себе, я и не думала, что Жорка так умеет.- Сядь на корточки, а еще лучше ляг на землю. И не рыпайся.

 Я едва успела скрыться за стволом, когда услышала сухой треск. Горыч метнулся куда – то в сторону, на ходу доставая из кармана своей хламиды мобильник, раскрашенный стразами, блеснувшими в свете тусклого солнца.

- Горыч, мне страшно,- проскулила я, пытаясь сообразить, что же смогло взрыхлить древесину как масло. – Это что же за пчелы такие?

- Мне тоже, мать твою, страшно, — рявкнул Горыч. – Эсти, у тебя с беременностью мозг отрубился совсем? Кто – то стрелял, и стрелял прицельно. И это не гопники, которым мой лук не зашел в очередной раз, детка.

- Да кому я нужна?- вякнула я, размазывая по лицу слезы грязным кулаком.

- Сидеть,- рявкнул Горыч, резко отталкивая меня за свою спину. Я ударилась об ствол дерева головой. Кто – то шел в нашу сторону. Очень страшный. У меня свело горло, когда темная фигура подняла руку. – Стелка, хоть раз послушайся,- умоляюще прошептал Горыч. – И, я тебя люблю, моя девочка.

 Сухой щелчок прозвучал словно хруст ломающейся ветки. Рядом суматошно закричала женщина, я успела увидеть, как она подхватывает на руки малюсенькую, трясущуюся словно в лихорадке собачку. Услышала далекий вой полицейских сирен. Страшный человек без лица метнулся в темный разрыв между домами. Но  мне было все равно. Я стояла на коленях возле Горыныча и смотрела на маленькую дырочку в пропитывающемся кровью, нарядном халате.

- Ну вот, я теперь герой. Вот тварь, такой халатик мне испоганил, — улыбнулся Горыч, закрывая мутнеющие глаза.- Детка, одного сына назови Георгием.

- Дурак, — всхлипнула я, обнимая голову моего лучшего друга липкими от крови руками.- Только попробуй бросить меня еще и ты.

- Не дождешься, — прошептал Горыныч.- Пообещай, что выслушаешь Корфа. Или я прямо сейчас отдуплюсь.

- Обещаю,- прорыдала я, держась за раненого друга, как утопающий за соломинку.

«УЗИ похоже сегодня накрылось» - подумала я равнодушно, путаясь пальцами в волосах бледнеющего на глазах Горыныча.

Чьи – то сильные руки подняли меня в воздух, чужой голос я слышала словно сквозь вату. Меня что – то спрашивали, а я не могла ответить.

- Беременная. Посттравматический стресс. Угроза,- обрывки фраз, которые я как ни силилась не могла собрать воедино.

- Корф,- прошептала я,- где ты, сука, когда так нужен?

- Девушка, вы меня слышите?- участливый голос, наконец достучавшийся до меня, прокуренный и уставший. – Кто в вас стрелял.

- Они хотят уничтожить Корфа,- задохнулась я. Осознание обрушилось ледяным водопадом. И он не спал тогда в объятиях этой злобной шлюхи. Черт, почему я никогда никого не слушаю? Почему я такая несгибаемая дура? - Он их мишень.

Глава 22

Вадим

Я не успел. И Гришка, черт опоздал совсем на чуть-чуть. Бросил чертовы документы, из-за которых я чуть не лишился самого дорогого в своей жизни, мчался через весь город, и не успел.

Стелла спит, свернувшись калачиком на больничной койке, а я смотрю на нее через стекло и боюсь потревожить. Моя маленькая ушастая девочка столько пережила по моей же вине. И сердце сжимается от осознания того, что я мог ее потерять.

- Ей повезло, что этот баклажан с ней был. Модельер в смысле,- пробурчал верный Гриня.

- Почему баклажан? – спросил растерянно, не сводя глаз с животика моей женщины, обтянутый смешной маечкой. Простыня с зайчишки свалилась, и я могу рассмотреть ее во всей красе.

- Потому что синенький,- хихикнул Гришка. – Слушай, сегодня мне надо бухнуть. Менты замордовали допросами. Выжат как лимон.

- С Гором что?

- Жив, курилка. Представляешь, ему жизнь спасла тряпка, замедлила пулю. Он ее какой-то дрянью проклеивает...

- Я в курсе. Имел честь,- тут же вспомнил, как прилип к кругленькому заду Стеллы. – Надо толкнуть парня. Может создать ему дом моделей. Или как там эта бодяга называется? – отдал я приказ. Гриня ничего не ответил. Но я знаю – он сделает все, что я сказал.

- Так что насчет выпить?

- Я ее не оставлю больше,- прошептал я. Стелла открыла глаза, наверное почувствовав мой взгляд и теперь смотрит на меня такими глазищами, что в них можно сгинуть, как в чертовых омутах. Любимое лицо осветилось, вот только улыбка на обкусанных губах вышла вымученная.