Залив ангелов

Я с интересом разглядывала Луизу. Неужели всего один месяц замужества превратил девушку в уверенную в себе взрослую даму? Как только дверь за горничной закрылась, сестра посмотрела на меня и улыбнулась ужасно озорной, совсем девчоночьей улыбкой:

— Правда же здорово? Мне так нравится, что у меня есть прислуга! Слишком долго приходилось все делать самой. Горничная свекрови даже причесывает меня.

— Прическа выглядит замечательно, — похвалила я. — Ну так что, как тебе твой медовый месяц?

— Отель оказался выше всяческих похвал, — защебетала она. — Там был застекленный зимний сад с видом на набережную, где можно сидеть в ненастные дни. Там Билл читал газеты, а я — дамские журналы, а еще мы пили чай.

Я по-прежнему вглядывалась в ее лицо, пытаясь понять, что происходит. Сестра не то разыгрывала передо мной какой-то спектакль, не то на самом деле превратилась в какого-то совершенно чужого, незнакомого человека.

— Я имела в виду не это, — сказала я. — Как прошел твой медовый месяц?

Луиза огляделась по сторонам и наклонилась ко мне.

— Вначале это было ужасно, — шепотом проговорила она. — В том смысле… Я ведь понятия не имела, что меня ждет. Ты знаешь, что именно происходит после свадьбы? Просто потрясает, какие вещи мужчинам нравится проделывать с женскими телами. Почему нам никогда об этом не рассказывали?

— Наша мать умерла.

— Неужели, по-твоему, она смогла бы рассказать нам о таком? Мама всегда была такой утонченной! Держу пари, она бы ни словечка не произнесла на эту тему, — возразила Луиза. — Но, должна сказать, Билли был очень терпелив со мной, и теперь я научилась сносить это.

— Сносить? Разве ты не считаешь, что у тебя должны быть более приятные ощущения?

Она слегка пожала плечами:

— Должна признаться, я не наслаждаюсь этим так, как, похоже, наслаждается Билли. Я имею в виду все эти движения вверх-вниз и пыхтение. Но, полагаю, это обязательно для всех замужних женщин, если они хотят детей, и, может, со временем я действительно начну получать от этого больше удовольствия. Хотя, если честно и между нами, я думаю, это довольно-таки глупо. И раздражает, потому что к концу дня я обычно устаю и предпочитаю скорее уснуть.

Сестра прервала свой рассказ, когда дверь открылась и вошла горничная, толкая перед собой сервировочный столик с чайными принадлежностями. Мы подождали, пока она нальет нам чай. Я с удовлетворением заметила, что маленькие пирожные не дотягивали до тех, что мы печем во дворце.

— Насчет Рождества, — сказала я, — у меня хорошие новости. Если я захочу, то смогу взять выходной.

Лицо Луизы вытянулось:

— О боже, Белла! Мне так жаль, но под Рождество мы уедем на семейную ферму за город, к дедушке Билли, и пробудем там всю неделю. Как ты думаешь, тебе дадут целую неделю выходных, чтобы ты могла поехать с нами?

— Боюсь, что нет, — покачала я головой. — Меня отпустят только на Рождество.

— Мне так жаль… — повторила она. — Без тебя и праздник не праздник.

— Ничего страшного, — успокоила я. — Уверена, мне будет весело и вместе с остальными слугами.

Сестра потянулась вперед, взяла меня за руку и сжала ее:

— Белла, мне не дает покоя мысль о том, что ты где-то в услужении, пока я наслаждаюсь комфортом. Так неправильно. Несправедливо. Может быть, ты передумаешь и станешь жить с нами?

— Ты такая славная, Луиза, но у меня нет желания пробовать себя на поприще старой девы, особенно если твоя свекровь возьмет на себя инициативу найти для меня подходящего мужа. — Я улыбнулась. — Мне действительно нравится место, где я служу, и я хорошо справляюсь с работой. Меня повысили до помощницы шеф-кондитера.

— Ах, так это, должно быть, очень большая кухня, если там есть специальный шеф-повар для сладостей, которому еще и помощник полагается. У нас тут одна кухарка, одна судомойка и все.

— Да. Кухня очень большая.

— Значит, это, наверное, отель или ресторан. — Лицо сестры просветлело. — Раньше я беспокоилась, вдруг это не совсем респектабельное место.

— Очень респектабельное, уверяю тебя. Просто мне не разрешено тебе ничего рассказывать. Таковы правила компании.

— Понимаю. — Теперь она выглядела более счастливой. — Я рада, что у тебя хорошее место, хоть и предпочла бы, чтобы тебе не приходилось самой зарабатывать себе на жизнь.

— Но мне нравится работать, — сказала я. — И я набираюсь опыта.

— Уверена, скоро ты кого-нибудь встретишь, — заявила сестра. — Кого-то, кто сделает тебя такой же счастливой, какой стала я благодаря Биллу.

— Надеюсь, так и будет.

Мы сидели у камина, все еще держась за руки.

Близилось Рождество. Королева со своей свитой отбыла. Провожая ее, мы, как полагается, выстроились в ряд в вестибюле. Она тяжелым шагом прошла мимо, опираясь на руку своего индийского мунши и на палку и при этом кивая нам. Когда королева заметила меня, в ее глазах мелькнуло узнавание, и она слегка улыбнулась. Потом ей помогли сесть в карету (вернее, просто подняли и посадили туда), после чего процессия удалилась.