Залив ангелов

Я вдруг сообразила, что рассказываю о семье Беллы Уэверли, а не Хелен Бартон. Может, мне стоило выдумать какой-нибудь коттедж в Йоркшире? Да только солгать королеве казалось совершенно невозможным!

— Бедное дитя, — проговорила она. — Но, надеюсь, вы довольны своим теперешним положением?

— Более чем, ваше величество, — ответила я. — О возможности готовить вкусную еду и экзотические блюда мечтает каждый повар. А готовить для вас — что ж, это просто вишенка на торте.

Королева похлопала меня по руке:

— Тогда, надеюсь, вы останетесь с нами еще надолго, хотя я подумаю о том, чтобы найти вам подходящего мужа. Не считаю, что с вашей стороны будет правильно выйти за кого-то из нынешнего окружения.

— Я не тороплюсь замуж, мэм.

— Тем не менее молодая женщина не почувствует полного удовлетворения от жизни без мужа и детей. Вначале я не пришла в восторг оттого, что стала матерью. Собственные младенцы меня утомляли. Но посмотрите, чего я теперь достигла! Нынче мои потомки во всех великих королевских домах Европы. В случае какого-нибудь конфликта я могу призвать себе в союзники многие могущественные государства, хотя, должна признать, что мой внук в Германии, похоже, много о себе возомнил и не выказывает должного уважения своей бабке-императрице. — Она сделала паузу, видимо, размышляя, стоит ли говорить подобные вещи прислуге, но потом продолжила: — И эта одна из причин, по которой я пригласила графа Вильгельма под свое крылышко. Так что возможность женить его на моей молодой кузине подвернулась очень вовремя.

— Как я поняла, ее высочество принцесса София вовсе не в восторге от перспективы этого брака, — сказала я.

Королева явно удивилась тому, что я осмелилась упомянуть об этом:

— А вам-то откуда знать такие вещи? Неужели София часто приходит на кухню?

— Нет, мэм, ничего подобного. Просто в день пикника я застала ее в слезах. Она была очень расстроена, и я попыталась ее утешить.

— Боюсь, у Софии есть склонность все драматизировать. Она чересчур эмоциональна. Это у нее дурная наследственность со стороны матери. К тому же ее избаловали. Она привыкла добиваться своего. Я вижу, что она противится браку с мужчиной, который явно постарается взять над ней верх. Но, увы, ей придется научиться идти на компромисс. Может быть, она даже поймет, как приручить мужа.

— Но если она его не любит?

— Не любит? — покачала головой королева. — Боюсь, любовь не идет в счет, когда дело касается королевских браков. Они заключаются по политическим причинам, и каждый из нас знает это и принимает. София научится принимать свою судьбу, как и все мы. — Она замолчала, и на губах у нее появилась слабая улыбка. — Я была из числа тех, кому повезло. Мне можно было самой выбрать супруга, и я вышла за человека, которого смогла всем сердцем полюбить. — Королева показала на поднос: — Теперь вы можете его унести. С вашей стороны было очень мило обо мне позаботиться, я очень ценю этот жест. Второй завтрак я съем здесь, но днем, если погода не испортится, наверное, пойду прогуляться в парк. А вы принесете мне еду и еще раз поговорите со мной. В моем возрасте приятно видеть рядом свежее молодое лицо.

— Да, мэм, — сказала я, взяла поднос, сделала реверанс и стала пятиться к дверям, но врезалась в угол большого комода.

За дверью спальни все еще маячил мунши.

— Вы долго там пробыли, — пробубнил он.

— Да, мы мило поболтали, — кивнула я. — На второй завтрак королева останется у себя, но потом, возможно, захочет прогуляться по парку. — И я, торжествующе улыбаясь, удалилась восвояси.

ГЛАВА 28

Только оказавшись в привычной обстановке кухни, я сообразила, что натворила. Если королеве захочется еще раз поболтать со мной, она может начать расспрашивать о моей семье, о детстве. И мне, вероятно, придется лгать. Все свои знания о Йоркшире я почерпнула из книг «Джейн Эйр» и «Грозовой перевал»: унылые вересковые пустоши, где в печных трубах завывает ветер. Мне придется объяснять, почему моя семья решила там поселиться и почему у меня отсутствует йоркширский акцент. Либо врать, либо во всем признаться. Поймет ли королева, почему я уцепились за возможность поступить на работу во дворец, или сочтет это обманом и отошлет меня обратно в Англию? Я не могла пойти на такой риск.

Приготовив филе камбалы с петрушечным соусом, я добавила к нему тарелку грибного супа, кисть винограда и блюдце с трайфлом. Когда я подала все это королеве, она несколько мгновений смотрела на поднос, а потом проговорила:

— Вы явно решили, будто я вернулась в детскую. В следующий раз подадите мне хлеб с молоком или кашу-размазню.

— О нет, мэм! — ответила я, вспыхнув от смущения. — Я всего лишь предположила, что, когда не хочется есть, нужна пища, которую легко проглотить.

— Вы барышня заботливая, — сказала королева. — И может статься, что вы правы. А теперь можете меня оставить. Не хочу, чтобы кто-то видел, как я буду хлебать суп. Позвоню слуге, когда поем.

— А что приготовить на вечер, мэм? Баранью котлету? Курочку?

Она подняла на меня невероятно юные, сияющие глаза: