Залив Терпения (Повести)

И все-таки они продвигались к берегу. Гряда камней справа хоть и медленно, но все же отползала назад. Василий видел ее каждый раз, когда разгибался, преодолевая пружинящее сопротивление весел. А над головой неизменно возникало очень низкое, быстро движущееся к горизонту небо, откуда сыпал холодный дождь.

А потом он заметил, что сбоку все время виден один и тот же камень, — большой, черный, обрамленный белой клубящейся пеной. Это могло означать только одно — кунгас стоял на месте. Так было несколько минут, а затем камень стал сдвигаться к носу — их опять сносило.

Надо было бросать якорь. Василий не знал, какая здесь глубина и удержит ли их якорь при таком волнении и ветре, но другого выхода не было. Он резко занес весла назад, рассчитанным движением уложил их на носу и крикнул:

— Гребите!

И выбросил якорь за борт, и когда почувствовал, что он коснулся дна, быстро намотал оставшийся конец на кнехт и крикнул:

— Суши весла!

Кунгас подался назад, дернулся — и медленно потянулся вместе с якорем в море. И — стал. От радости у Василия задрожали руки. Он медленно сел на место и коснулся скользкой оранжевой спины Володи. Тот обернулся, и Василий, улыбаясь, сказал:

— Стоим пока. Отдохнем — и снова.

Володя молча кивнул — говорить у него просто не было сил.

До берега оставалось метров сорок — сущие пустяки по сравнению с тем, что они уже прошли. Теперь оставалась одна опасность — корма кунгаса осела еще больше, и его могло захлестнуть раньше, чем они доберутся до берега. «Надо отливаться», — решил Василий, хотя все тело ломило так, что трудно было пошевелить рукой.

— Давай все на нос, — сказал он.

Никто даже не пошевелился, — может быть, они просто не поняли его. Казалось, что никакая сила не заставит их подняться и снова сесть за весла.

— Я сказал — на нос! — крикнул Василий. — Пока отдохните, а я воду отолью!

Они медленно, неуклюже полезли на нос кунгаса, скользя руками по мокрому настилу. Корма поднялась, и из-под невода хлынула грязная вода. Василий с трудом высвободил придавленные неводом доски, закрывающие пайолы, и взялся за черпак.

Четверо вповалку лежали на носу, тесно прижавшись друг к другу, и даже не смотрели, как он отливает воду. Только Володя наконец поднял голову и взглянул на него, молчаливо предлагая свою помощь. Василий махнул рукой:

— Лежи, я сам.

Он не упускал из виду приметного камня и видел, что якорь хоть и держит, но медленно ползет по дну. «Пора», — наконец решил он, дал себе еще минуту передышки и крикнул:

— Подъем!

Четверо даже не пошевелились. Василий, подождав еще немного, спокойно, не повышая голоса, сказал:

— Если сейчас же не сядем на весла, сорвет с якоря.

И они услышали его, сразу поднялись и молча взялись за весла.

Прошли всего метров пятнадцать, и Василию снова пришлось бросить якорь. Теперь он зацепился прочно, и они лежали почти полчаса. Василий снова принялся отливать воду, но его хватило всего на десять минут. Потом он сел прямо на дно кунгаса, в грязную, перекатывающуюся по ногам воду, привалился спиной к неводу и смотрел на пустой и мрачный берег.

Он знал, что надо встать и заставить их сесть за весла, но почему-то сидел и бездумно смотрел на качающийся берег. Ему было все равно, доплывут они до этого берега или нет. Так же, как, наверно, и тем четверым, что неподвижно лежат на носу. Наверно, зря они все это затеяли, но Василий подумал об этом равнодушно, без всякой горечи. Ему ничего не хотелось сейчас — только сидеть вот так и не двигаться с места. Потом он подумал о том, что не учел всего, поторопился с выходом в море. Надо было сначала послать этих девиц, что были со «лбами», в Кандыбу, чтобы они разыскали там Вальку и всех остальных. Сейчас они, наверно, уже успели бы подъехать сюда на моторке и вытянули их. И еще раз он сглупил — не сообразил сразу, что без отдыха они не выгребутся, надо было сначала отстояться под скалами. Но и об этом думалось без сожаления.

Сверху на него обрушился тяжелый водяной вал, и Василий почувствовал, как кунгас осязаемо просел под его тяжестью, и вскочил. Волна дотянулась и до носа, и все четверо подняли головы.

— Берите черпаки, живо! — скомандовал Василий первое, что пришло в голову.

Полузатопленный кунгас едва держался на воде. И накрой их сейчас еще одна такая волна — и ни к чему был бы их долгий тяжкий путь. То, что до берега оставалось всего двадцать метров, не спасло бы их.

— Надеть жилеты! — приказал Василий.

Пока они торопливо облачались в спасательные жилеты, Василий безостановочно отливал воду. Потом они принялись помогать ему. Кунгас постепенно поднимался над водой, и наконец Василий сказал:

— Садись на весла.

И пошел на нос, чтобы выбрать якорь.

Кончилось все скоро. Когда забурлила под веслами грязная, с илом и песком вода, Василий перевалился через борт, подтащил кунгас к берегу, потом вытянул якорь и отнес его подальше, насколько хватало длины каната.