Залог на любовь (СИ)

Девчонка была хрупкой, невысокого роста, изящной, точно фарфоровая статуэтка. Наум был младше, но рядом с крохотной Анной смотрелся верзилой.

— Не смей! — в самые губы прошипела Анна. Но разве Наума можно остановить? Он и сам не смог бы притормозить, даже если бы от этого зависела его жизнь.

Поцелуй получился рваным, диким, обжигающим. Наум сразу же раздвинул губы Анны языком и ворвался в ее рот, изучая, поглаживая, пробуя на вкус. Крепкая ладонь фиксировала затылок так, что у Анны и шанса не было отстраниться, или отвернуться.

Наум углубил поцелуй, призвав на помощь весь свой опыт, всю выдержку и силу воли. В отличие от брата, Мартынов часто пользовался своими внешними данными, чтобы еще в школе трахать девчонок. В основном его партнерши были старше его. А потом Наум смекнул, что удобнее пользоваться элитными шлюхами. Деньги решали все вопросы.

Но за текущий год, когда Наум полностью погрузился в дела компании, учебу, общение с племянницами, в его постели не было ни одной шлюхи. Всего год «простоя», но на выдержке это сказалось основательно.

И Анна… Она опьяняла его своим ароматом. И бесила… Бесила тем, как щебетала над своим бывшим с разбитой руками Наума челюстью.

А потому Наум забылся настолько, что даже не сразу заметил, что кулачки, отчаянно колотящие его по спине и плечам, разжались. И теперь уже по ткани пиджака ладони скользят нежными касаниями.

Наум не позволил Анне и слова сказать, возразить, оттолкнуть. Целовал с напором и всеми чувствами, от которых сгорал. Сам плавился ежесекундно, и девчонку не отпускал.

Рукой нырнул под колени Анны и перетащил девушку на себя. Весь мир поблек на фоне сияющих глаз Браун.

Но все потом, потом Наум непременно зацелует эти глаза, щеки, нос, всю ее, эту шикарную девушку. А сейчас молодой мужчина с силой рванул одежду Анны в стороны и набросился на аккуратную грудь, скрытую лифчиком.

Анна попыталась слезть с его колен, но Наум только сильнее вжал малышку в свои бедра, заставив сесть так, что ее ноги теперь были разведены.

А ловкие пальцы нырнули под пояс брюк и ниже…

И жадный рот накрыл торчащий сквозь ткань сосок. Анна изогнулась, когда Наум прикусил тугую горошину. И тут же послышался легкий «вжик». Молния была расстегнута ловкими мужскими пальцами.

Наум дышал так, словно ему не хватало кислорода. Задыхался, захлебывался ароматом своей малышки. И не думал ни о чем, только стремился быть ближе к ней. Его тормоза будто вырвало ко всем чертям, и он, как чертов локомотив, несся к финишной черте.

Жадный рот заполучил в свое безграничное пользование нежную грудь, лифчик уже не сдерживал округлые полушария, и Наум алчно втягивал в рот то один сосок, то второй. А ладони опустились на девичьи ягодицы, стянули мешавшую ткань, сжали аккуратно, но так, чтобы показать: не отвертеться Анне Браун от Наума Мартынова.

— Мальчишка! Ненавижу тебя! — разобрал Наум тихий, сбивчивый шепот. А вот тело Анютки кричало о другом.

Девушка тянулась к нему, двигалась навстречу порочным касаниям рта и языка. И громко и протяжно застонала, когда Наум пальцами коснулся влажного входа.

— Хочешь меня, малышка, — хрипло, сбивчиво шептал парень. — И я подыхаю… Умру, если не окажусь в тебе, маленькая…

Анна всхлипнула. Ее волосы рассыпались по плечам и спине, укрыли и лицо Наума. Браун не узнавала себя. Не чувствовала она себя настолько хорошо в мужских руках. Словно ее мозг вытек, оставив хозяйку без поддержки и рассудка. Скромная девушка превратилась в похотливую самку. Но обо всем Анна решила подумать позже, когда мозги на место встанут, а наваждение пройдет.

Анюта протяжно застонала, когда пальцы Наума проникли глубже. Бессовестный мальчишка! Вредный и избалованный!

Но сейчас она не смогла спрятаться от него. Тянулась к нему. Хотела его, несмотря на все «закидоны».

— Ох, девочка моя, ты такая мокрая, узкая такая, тесная… — порочным шепотом говорил Наум, растягивая пальцами, подготавливая ее для себя, лаская и надавливая так, что Анна лишь громче стонала, а ее ладони все крепче сжимали крепкую шею парня.

Наум внутренне ликовал. Да! Даааа! Не такая уж она и ледяная. Особенно по отношению к нему. Он и не помнил, чтобы хоть кто-то из его бывших партнерш так бурно и яростно реагировал на него. Анютка извивалась на его бедрах, доводя его до безумия. Целовала его в ответ. Плотно обхватывала его пальцы, будто отчаянно стремилась заполучить его, Наума, целиком.

Мартынов вдруг засомневался. А вдруг… Она ведь тесная невероятно просто.

Да нет, быть не может! У Анютки был постоянный кавалер. И с тем мачо они точно не печеньки перебирали. Да и Наум видел собственными глазами, как они обнимались и миловались. И Аня ходила перед своим парнем почти голая.

А эта картинка вышибла дух. Все! Хватит! Теперь Анютка принадлежит только одному человеку на планете — Науму Мартынову.

Молодой мужчина рывком стянул остатки одежды с девушки, устроил ее удобнее, вновь приник к приоткрытым губам своим ртом и одновременно вонзился каменной плотью в тугие, влажные глубины.