Залог возможности существования

Отказ от суеверий грозит (сигнализирует) обнаружением свободы выбирать. Решать и поступать без данных кем-то или чем-то априорных гарантий. Грозит ответственностью за будущие результаты твоих дел для себя, для других.

Страх становиться взрослым, то есть ответственным, создает почву для сохранения суеверий, автоматически подменяющих ответственность игрой в нее. Подменяющих жизнь игрой в жизнь, позой. Помните “Пеппи Длинный чулок”?

Хорошо ей жилось! Знала, что мама живет на небе и смотрит сквозь дырочку в нем на нее. Всегда опекает в земных приключениях, тяготах и играх.

Ответственность - это свобода. Но тогда никакой папа уже за тебя ничего не решит. Тогда твои проблемы, касаясь всех, остаются только твоими проблемами. Тебе одному и решать: “Быть или не быть?”.

“Любить иль не любить?” - вот в чем вопрос. Жить или функционировать в роли манекена, робота, раба?

О каких бы проблемах сигнальной деятельности мы ни говорили, приходить мы будем всегда к одним и тем же вопросам.

Об осознанной ответственности, инициативе, способности к необходимому риску. О свободе, необходимости, выборе. О решении и поступке. Деятельности и ее результатах: пользе (смысле) для себя, для других.

Я считаю необходимым напомнить о том, что речь шла о сигналах для человека, вообще - всех, а не только осознаваемых, знаемых им в качестве сигналов.

ПРИМЕР № 50. МЫ НЕ ЗНАЕМ, ЧТО ДВИЖЕТ НАМИ.

“Мы не знаем, что движет нами!” - было моим первым осознанным открытием как психотерапевта. Это я открыл сам.

Не важно, что до меня это уже было открыто много раз.

Об этом писали и Борух Спиноза, и Зигмунд Фрейд, и многие, многие другие. Но ни того ни другого я тогда не читал, а у других не умел услышать и понять. Видимо, как эго часто бывает, принимал механически повторяемое словами за знаемое. Так, учителя, повторяя истины, которыми не пользовались, которых, не пережив, не понимают, за знаемое принимают говоримое.

Привычка ставить вопросы не для нытья и сетований на их неразрешимость, побудила на них отвечать.

“ Мы не знаем, что движет нами”. Иногда, впрочем, знаем. А часто даже, зная, делаем вид, что не знаем. Не хотим и боимся знать. То есть лжем себе самим.

Поставить пирамиду основанием вверх, на острие вершины в принципе можно. Но естественнее и прочнее, все-таки основанием вниз.

“Мы не знаем, что движет нами” - означает для меня, что этим следует интересоваться не меньше, чем космосом. С теми же мужеством и честностью узнавать, а не выдумывать себя. Это сулит и возможность более свободной и полной реализации, и умение пользоваться собой, когда есть для того нужда и необходимость.

“Мы не знаем, что движет нами”. Знаем о себе меньше, чем о космосе или об океанском дне. Но можем узнавать и узнаем.

Я говорю не только о явлениях, осознаваемых в качестве сигналов, но обо всех сигналах, действующих на человека, влияющих на деятельность его организма и его поведение.

Ну в самом деле, какой гипертоник знает, что он гипертоник, так как боится своей агрессивности, часто раньше, чем она у него есть.

Какой страдающий калькулезным холециститом связывает его с привычкой постоянно подавлять досадливое раздражение.

Кто из страдающих грудной жабой (ишемической болезнью), живущих “для людей”, знает, что все его “для других” служит, прежде всего, привычке чувствовать себя лучше, добрее тех, кому он “все отдает”. Что им движет чаще неосознаваемая потребность быть всем нужным, чувствовать всеобщее доброжелательство, собрать всю возможную благодарность, сделать всех своими должниками против воли. В результате он остается эмоционально одиноким в пугающем, холодном мире своих неблагодарных должников, у которых он не умеет ничего осознанно взять, которым сам не благодарен.

Разве часто мы сознаем, что у других тоже есть потребность быть нужными? Что всем необходимо, чтобы у них брали больше, чем чтобы им давали?

Разве часто мы понимаем, что добро это не любое полезное дело. А только то полезное, что мы сделали для себя, потому, что иначе не хотели - не могли не сделать.

За все иное мы рано или поздно спросим с людей. Если не прямо: “Я тебе добро делал, а ты мне чем отплатил (не заплатил, значит)?!”, если не прямо, то обидой на них, своей ишемической болезнью из-за них, досадой на неблагодарность людей, времени, страны...

Люди - не сберкасса. Кто хочет быть неоплатным должником? Кто хочет, чтобы из-за него болели? Вы хотите?

Знай он, что ему давали не из собственного счастья, удовольствия давать, он бы от такого помнящегося “добра” отказался. Пошел бы на базар, или в бюро добрых услуг...

Добро то, что отдается “от души”, то есть по собственному желанию, для себя, безвозмездно. Оно не требует даже личной доброжелательности от берущего. Добро не порабощает и не корит.

Обмениваться можно полезными делами и вещами. Нельзя обмениваться добром. Его только отдают. И не обижаются, когда твое “добро” отвергли или, приняв “добро”, прогнали тебя. Удовлетворение получают не от благодарности.