Заложник

Несколько человек толпились внизу, у лестницы. Это те, кого должен был еще успеть допросить сегодня следователь, прибывший из города. Потому что приехали довольно поздно, уже темнеть начало. Пока добрались пешком до места, здешний проводник оказался прав, туда машина просто не могла пройти, пока разобрались с трупом девочки, который, по предварительному заключению судебного медика, пролежал там не менее пяти дней, пока облазали и осмотрели место происшествия уже при фонарях и вернулись обратно, совсем стемнело. Переносить всю дальнейшую необходимую, но невероятно тягостную для окружающих процедуру на завтра, показалось не очень уместным. Да был бы еще нормальный, как говорится, покойник, а то ведь единственная дочь известнейшего банкира, у которого связи такие, что не всякому и снились. Вон, весь вечер дозваниваются Турецкому. Знал Иван Иванович Загоруйко этого «важняка» из Генпрокуратуры. Так-то не встречался, но слышал порядочно, и всякого. Оно, конечно, у них там, наверху, свои законы и свои возможности.

Но если по правде, то Загоруйко задевало такое неприкрытое к нему неуважение со стороны хозяина этого загородного дворца и его челяди. В самом деле, приехал ответственный, поставленный на это место Законом человек, чтобы разобраться в причинах убийства, а на него все смотрят как на пешку. Как на слугу, дело которого заниматься черной работой, а потом явится господин в белом генеральском кителе и начнет «мыслить», в результате чего он, Загоруйко, естественно, останется со своим дерьмом, то есть насквозь провонявшим и полуразложившимся трупом, а «московский гений юриспруденции» будет по-прежнему весь в белом. Зла не хватает…

И само дело, как уже начал понимать Загоруйко, крепко отдавало тухлым висяком.

Как ни странно, самым информированным свидетелем оказался деревенский старик, случайно обнаруживший в лесу труп. Не выгуливай он свою собаку, так бы, наверное, и не нашли тела. Грибов нынче нет и не предвидится из-за постоянной жары и отсутствия дождей, значит, и по лесу бродить без всякой цели охочих тоже нет. Случай… все случай.

И вообще, как-то непонятно тут живут, думал следователь. Просто поразительно, что никто ничего не знает, не видел, не может сообщить следствию. Глухие и слепые. Исчез ребенок! Ну, пускай не малолетка, но все равно, пятнадцать лет — еще не возраст для принятия самостоятельных решений. Живут — лучше просто некуда, значит, с жиру бесятся? Исчезла девочка, и ни один человек, и в первую очередь родители, даже не чухнулся! Странные люди…

Да, так вот, насчет информированности. Именно старик, и никто другой, смог дать хоть какую-то зацепку, подсказку. Правда, ее еще отрабатывать и отрабатывать. Но все же… А остальное — глухо. Даже друзей-приятелей, с которыми тут водилась девочка, нельзя допросить. Нету их! Отдыхают, видите ли, от постоянного отдыха. И где? А на Кипре. В теплых морях купаются. Вот и Светлана эта, если бы неожиданно не пропала, тоже купалась бы вместе с ними. А когда они вернутся? А вот накупаются и вернутся. К началу учебного года, наверное. Вот житуха!

Понимая, что дальнейшие допросы в поисках возможных свидетелей бесперспективны, а время совсем уже позднее, Загоруйко постарался побыстрее опросить оставшихся, зафиксировал отсутствие каких-либо проливающих на существо дела сведений и отпустил народ по домам. Все облегченно разошлись. Оставались двое — это супруга хозяина и его племянница, но обе находились в Москве, и следователю было твердо обещано, что завтра они приедут, куда он укажет, и тоже дадут свои показания. Хотя, скорее всего, они ничем не будут отличаться от остальных.

Закончив работу и сложив немногочисленные протоколы в папочку, Загоруйко откланялся. Показалось, что с ним простились с облегчением. Ну что здесь за люди?!

Хозяин, по-прежнему пребывающий в кресле, вяло поинтересовался, на чем отправится следователь домой. Может, его доставить? Но Загоруйко вежливо отклонил заботу по той причине, что приехал сюда на собственных «Жигулях». Ну нет так нет. Банкир Залесский махнул рукой, как бы отпуская представителя следственных органов.

Но когда Загоруйко спустился во двор, он увидел широко шагающего навстречу ему высокого мужчину в сопровождении охранника. Лицо показалось знакомым, хотя… откуда? Но мужчина сам обратил на следователя внимание. Когда приблизился, первым протянул руку и представился:

— Турецкий Александр Борисович. А вы, простите, не следователь?

— Как догадались? — не идя на контакт, без всякого интереса спросил Загоруйко.

— А есть у нашего брата нечто такое, что отличает его от всех нормальных людей. Так как вас по имени-отчеству?

— Загоруйко. Иван Иванович.

— Очень приятно. Вы, я смотрю, уже собираетесь ехать? А если я попрошу вас задержаться буквально на десять минут, я не нарушу ваши планы?

— А для какой цели я вам понадобился? — не скрывая неприязни, спросил следователь.