Заложник. История менеджера ЮКОСа

Что я сейчас чувствую? Разочарование, боль, горечь, грусть. Вместе с тем я чувствую себя счастливым человеком. Мне повезло, что вышли поправки к Уголовному кодексу, в результате чего я оказался на свободе. Иначе сидеть бы мне до 15 декабря 2013 года. За эти годы жизнь сильно изменилась, и не совсем понятно, что нас ждет дальше. Чем заниматься, что делать, где работать, как жить? Прошлое и настоящее наложили на меня и моих коллег ряд обременений и ограничений. Не каждый работодатель рискнет взять на работу «политических заключенных»… Я уже столкнулся с проблемой получения кредита в нескольких российских банках. Наличие судимости не только не позволило мне пройти банковский «фейсконтроль», но и помешало назначению на определенную должность в публичной компании… Получение виз для меня также оказалось серьезной проблемой. Мне удалось решить вопрос с шенгенской визой, но для властей Великобритании я по-прежнему нежелательный элемент.

Меня часто спрашивают, не боюсь ли я жить в России и почему не уезжаю на Запад. Тому есть много причин. Это моя страна, которую я не собираюсь покидать из-за каких-то подлецов и мерзавцев. Время все расставит на свои места. Но сколько потребуется на это времени, зависит от нас с вами. К сожалению, мы, русские, не учимся на своих ошибках и зачастую наступаем на одни и те же грабли. Пережили революцию, войну, массовые репрессии… И опять возвращаемся в тридцатые годы. Но не все так безнадежно. Идут необратимые процессы. Я вижу уже не отдельные ростки протеста, кое-где чудом пробившиеся сквозь асфальт, а многочисленную молодую поросль, которую не закатаешь в бетон старыми советскими методами. Мы живем в другом мире, в другом информационном пространстве, которое формирует нашу реальность, что вселяет определенные надежды.

В заключение я хочу поблагодарить людей, благодаря которым — без преувеличения — остался жив. Эти люди, находясь на свободе, фактически отбывали со мной наказание и помогали мне выживать в течение семи лет и двух месяцев. Это мой близкий друг Леонид Беленький и жена Ирина. Особую благодарность выражаю своему адвокату Дуднику Алексею Леонидовичу.

Также хочу поблагодарить тех, кто поддержал и помог мне после освобождения, — Ирину Ясину, Игоря Писарева, Бориса Галкина.

Особо хочу поблагодарить замечательную женщину, основательницу общественного движения «Русь сидящая» Ольгу Романову, которая после освобождения, окружив меня заботой и вниманием, оказала мне неоценимую помощь и поддержку.

Завершить книгу я хотел бы стихотворением, написанное моим другом Леонидом Беленьким:

МОЛИТВА

Я взываю к тебе

Каждый день без притворства и лени.

Не остави в беде,

Защити, сохрани и спаси.

Посмотри на меня —

Я стою пред тобой на коленях

И, цепями звеня,

Бью челом тебе в пол до крови.

Но за веками глаз

Не видать. И заложены уши.

И не слышен твой Глас.

Завывает на улице Зверь.

Пропадаю во тьме,

Темнота забирается в душу,

Дьявол рвется ко мне,

И трещит под ударами дверь.

Я молился всю ночь.

Голос мой и молитвы все тише.

Ты не можешь помочь.

Ты б, конечно, пришел, если б мог.

Но ты снова молчишь.

Ты, наверное, просто не слышишь.

Человек, ну, услышь!

Тебе молится снова твой Бог…

С уважением,

Владимир Переверзин

Москва, апрель 2013 года

Кипрское отделение банка «МЕНАТЕП»

«Работая в филиале ЮКОСа на Кипре, я имел лишь общее представление о компании. Во время следствия мне предоставили возможность подробнейшим образом изучить, как была организована работа компании. В материалах дела собрана официальная отчетность компании, учредительные документы, всевозможные договоры…»

1999 год. Семинар Bank of America, Сан-Франциско

Впереди кажущееся безоблачным будущее. Но обстоятельства неожиданно поменялись, и я попал в совершенно другую компанию.

Колония общего режима в городе Покров Владимирской области

От людей в погонах я видел только негатив и провокации. Гораздо больше человеческого я видел от обычных арестантов, с которыми всегда находил общий язык.

С сыном Денисом

«Я захожу в маленькую комнату и вижу своих родных. У меня кружится голова. Все происходит как во сне. Вижу жену и сына, выросшего и отвыкшего от меня за эти за три года. Ребенок стесняется и, не зная, как себя вести, неловко обнимает меня. Я с трудом сдерживаю слезы. Я не хочу, чтобы они знали, как мне здесь плохо, не хочу их расстраивать, пытаюсь улыбаться и шутить…»

В тюрьме прошла целая жизнь, и без меня вырос сын

«Денис не выдерживает и начинает плакать. Он не хочет уезжать и, пытаясь сформулировать свои чувства, приобнимает меня и произносит: “Папа, мне без тебя скучно”. От этих слов у меня будто сердце останавливается. Надо идти. Мы прощаемся. Меня ждет маршировка, Дениса — школа, жену — работа. Я ухожу».