Заложник страсти (СИ)

- Вы влюбились в этого мальчишку, - сказала служанка с вызовом. - Только самой себе боитесь в этом признаться. Потому что проиграли эту войну. Я же помню, как вы говорили: Капра - мерзкие, Капра - выскочки, да меня стошнит, если сяду с ними за стол... Теперь вижу, вас не тошнит, - она ткнула в то место на полу, которое до этого момента усердно мыла.

- Мне очень интересно твое мнение, - промурлыкала я, с трудом сдерживая гнев.

- А мне интересно, когда ваши игры закончатся, - сказала она. - Вы же играете и с ним, и с собой, и со своим сердцем - да простят меня небеса!

- Мое сердце - не твоя забота, - отрезала я.

- Кто же о нем позаботится, если даже вы про него позабыли? Женщине надо, чтобы рядом был мужчина, - сегодня моя служанка взлетела на пьедестал глупости, раз решила повторять слова Бефаро, но ее это не смущало. - Но вы и сами не едите, и другим не даете! Выгнали бедную Петру! За что, спрашивается?!

- Может, мне и тебя выгнать? - спросила я сладко-сладко.

Анунча, наконец, поняла, что зашла слишком далеко, забормотала извинения и удалилась, унеся с собой столик и остатки еды.

Но своими словами она окончательно отняла у меня спокойствие. Я лежала в постели, снова глядя в окно, в котором луна показалась уже до половины, и думала, что от погибели меня отделяет один только шаг. И еще я думала, что в то время, как я изнываю, негодяй Марко Капра спит себе, как сурок зимой. И это ужасно несправедливо.

На следующее утро Бефаро сообщил новость - прибыли фризские купцы и поселились на самом лучшем гостевом дворе. Их проверили, за ними следят, но ни сами купцы, ни их слуги не пытаются сойтись с лордами и их окружением, наоборот - каждый вечер они бывают в таверне «Полумесяц и куриный камень», возле самой крепостной стены.

- Отвратительное место, - рассказывал Бефаро. - Там шлюхи самые дешевые - для сброда, отдаются за пару медяков. Подозрительно, что фризы туда таскаются. Кого послать, чтобы проследили за ними в таверне? Может, пойти мне?

- Никого не посылай, - ответила я после недолгих раздумий.

- Почему? - Бефаро смотрел удивленно, а я подумала, что ему очень далеко до Бенони, который понимал меня с полуслова.

- Потому что всех твоих людей знают наперечет, - терпеливо объяснила я очевидное.

- Мои люди никогда не бывают в таких местах! - обиделся он, а я кротко вздохнула.

- Кого мы пытаемся поймать? - спросила я мягко, будто разговаривала с ребенком. - Благородных лордов или их слуг, которые придут в таверну на встречу с фризами. Так?

- Так.

- Если бы ты увидел там лорда Стаффа или лорда Лозелио, или кого-то из их слуг, то разве не узнал бы?

- Узнал, - Бефаро начал о чем-то догадываться, и на лице его промелькнуло выражение досады.

- Вот и они узнают тебя или твоих ближних. Поэтому не ходи туда сам и не отправляй никого из своих людей. Только вспугнешь пташек. Это все равно, что покричать на площади: ищем того, кто желает продаться фризам.

- Что же тогда делать, Сафора?

Я поморщилась от того, что он назвал меня по имени, но ответила спокойно:

- Не делай ничего, я обо всем позабочусь.

Он посмотрел с сомнением.

- Ты не уверен во мне? - спросила я. - Нужны доказательства моей силы?

Вот тут он сразу понял, что я намекаю на магию и не решился испытывать судьбу.

- И все же подумай над моими словами, - сказал он на прощание. - Женщине нехорошо быть одной.

Женщине нехорошо. Что они знают о том, что хорошо или нет женщине? Бефаро ушел, но злость моя на него и подобного им не ушла. Все они одинаковы по своей сути - и Бефаро, и принц Марко. Дикие животные в обличие людей. Но всегда можно использовать их дикую силу себе на пользу.

Мне вспомнился вчерашний вечер, и по телу пробежала дрожь. Нет, нельзя думать об этом. Нельзя поддаваться слабости. Поддашься один раз - и погибнешь.

В этот вечер Марко явился снова и посматривая по сторонам угрюмо и с опаской. Я встретила его, стоя за ширмой, а он остановился у бассейна, покусывая губу. Наверное, думал, не закончится ли массаж тем же, чем накануне.

- Ты готова служить мне, Маркетта? - спросила я, выходя из-за ширмы.

Принц Марко посмотрел на меня, захлопал глазами, а потом расхохотался:

- Это в духе Сафоры - нарядить мужчину женщиной, а благородную леди - шлюхой!

На мне и в самом деле была одежда, которую надевают гулящие женщины - рубашка без рукавов, сильно открывающая грудь и плечи, пестрая юбка с оборками, и - непременный атрибут той, которая продает себя - круглая маска «моретта». Черной коже были приданы черты человеческого лица, но прорези были лишь для глаз и ноздрей. У маски не было вязок для крепления и не было отверстия для рта. Вместо этого на оборотной стороне была притачена жесткая петелька, которую полагалась держать зубами. Это обрекало женщину на молчание, но разве безмолвная покорность - не предел мужских мечтаний?

Маску я еще не надела и крутила ее в руках.

- Сегодня начнем другую игру? - спросил Марко преувеличенно любезно. - Такая мне больше по душе. Давай ты изобразишь портовую шлюху, а я - пьяного моряка, который снял тебя за серебряник?