Заложник удачи

— А то и вовсе славой сочтитесь, — заметил пан Добрит. — Кто больше загорцев на тот свет спровадит, тот и победил.

— Я не против участия в походе к Ивотке пана Тишило из Любичей, — медленно проговорил Стойгнев. Мирные слова давались ему с трудом, но здравый смысл пересиливал. — Обещаю при всех не вызывать на поединок пана Тишило и не принимать вызова от него, пока последнего загорца не прогоним за Запретные горы.

— Согласен! — Пан Конская Голова стукнул кулаком по столешнице. — Я также обещаю не вызывать и не принимать вызов от пана Стойгнева герба Ланцюг. Посчитаемся, кто сколько голов богомерзких снес.

— Почему богомерзких? — вполголоса поинтересовался Годимир у пана Криштофа.

— А обычай у них чудной, такой чудной. Весь череп бреют за исключением темени, а все, что там отрастает, на ухо зачесывают, на ухо. Эх, пан Косой Крест, не видел ты загорцев, загорцев. Взглянешь — вздрогнешь. Нет, потом привыкаешь, конечно, привыкаешь. Но первые несколько дней тяжко.

— Свидетельствую ваше обещание и принимаю вашу службу, досточтимые паны. — Аделия поднялась, взяла в руки корону. — Венцом королей ошмянских благословляю ваш будущий подвиг. Уже сегодня к вечеру вы в дороге быть должны.

— Тогда, думаю, приступим незамедлительно. Вот так вот. — Пан герба Ворон сделал знак рыцарям следовать за ним.

— Пану Криштофу я намерена поручить собрать рыцарей, что были на мои поиски отправлены, — вернулась на место девушка, когда мечник с заключившими перемирие панами покинул залу.

— Пана Иржи герба Два Карпа и пана Езислава герба Мантихор я видел едва ли не на границе, — подсказал Годимир. — Южнее Гнилушек.

— Ого! Далеченько забрались! — удивился пан Черный Качур. — С ними еще пан Лукаш должен быть. Пан Лукаш герба Подкова. Не видал ли?

Так вот как звали молоденького пана, раздавленного конем! Тезка иконоборца, оказывается.

— Видал, — не покривил душой словинец. — Только его нет уже в живых.

— Как так? — опешил Криштоф.

— Да вот так, — пристально глядя на Божидара, ответил Годимир. — Напали они на меня невесть с чего. Может, подсказал кто?

— И что? Ты их? — захлопала ресницами Аделия. — Что ж молчал?

— Почему молчал? Упоминал у костра. Видно, запамятовала ты, твое величество. Лукаша, правда, не я, а спутник мой свалил с коня.

— Ярош, что ли?

— Ах он висельник! — возмутился Божидар, стараясь не встречаться глазами с драконоборцем. — Ну, попадется он мне! — И вдруг хлопнул себя по лбу. — Так это Ярош был у пещеры? Кметь, который «дыкал», будто с малолетства мешком ушибленный?

— Он, — не стал возражать рыцарь. — Они на нас втроем набросились. Ни слова не сказавши. Лукаш сразу погиб. Езислав ранен. Королевич Иржи в лоб хорошенько получил, но очухался быстро. Даже говорил со мной.

— Говорил? — прищурился каштелян. — Вот уж не думал… Ладно. Довольно…

— Почему же довольно, — удивился пан Криштоф. — Трех рыцарей одолеть, это вам не хухры-мухры. С его высочеством Иржи ты как, пан Годимир, бился — на копьях, на мечах, на секирах?

— Пеше и на мечах, — отвечал словинец.

— Достойно. Нет, право слово, достойно. Его высочество, хоть и годами молод, молод, но в поединках преизрядно поучаствовал. Опыт немалый имеет, имеет. Прими мое восхищение, восхищение, пан Годимир герба Косой Крест.

Драконоборец поклонился, желая в душе одного — чтобы этот разговор побыстрее закончился. Вот так ни с того ни с сего и самохвалом прослыть можно. Да и про Яроша напрасно упомянул. Вернее, не он упомянул, а Аделия проболталась. Но, не заведи он разговор о стычке с тремя рыцарями, она бы и не вспомнила про томящегося в плену у Сыдора лесного молодца. Вконец запутавшись, на кого ему дуться и обижаться, Годимир потупился, разглядывая обломанный ноготь на большом пальце.

— А для пана Косой Крест, — звонко произнесла королева, — у меня будет совсем особое поручение.

— Слушаю, твое величество! — Словинец вздохнул облегченно — ну вот и до него добрались!

— Ты отвезешь мое письмо, пан Годимир, нашему союзнику. Надеюсь, пан Божидар тоже не откажется его повидать. — Она хитро прищурилась. Ошмянский каштелян пожал плечами, погладил пальцем кошель, привешенный к поясу сбоку.

— Тот ли это союзник, про которого я подумал? — Рыцарь встал, одернул выглядывающий из-под кольчуги жак.

— А вот сейчас проверим. — Аделия тоже поднялась, расправила складки платья. — Об одних ли мы людях думаем? Пойдешь со мной, пан Годимир. Я сейчас письмо напишу, а как закончу — тебе сразу в дорогу.

Пан Криштоф и пан Божидар тоже вышли из-за стола.

— А к вам, панове, просьба. Не сочтите за труд. Отдайте распоряжения о похоронах. Хорошо бы успеть до прихода загорцев.

Рыцари поклонились, всем видом показывая, что любая прихоть королевы для них — священный приказ.