Заложники. 68 часов в ловушке

Кто-то начал ломиться в дверь. Может, это какой-то гость пытается попасть внутрь? Дверь вздрогнула. С другой стороны кто-то бил прикладом автомата по ручке. Бхишам уставился на дверь. Он услышал, как кто-то тяжело дышит и кряхтит с той стороны. Террорист пытался попасть внутрь. Дверь задрожала, но выдержала. Он услышал шаги и голоса. Что это был за язык? Урду? Пушту? Может, это афганцы? Когда-то город жил в страхе перед афганским «крестным отцом» мафии, местным доном Корлеоне Каримом Лалой. Сейчас же жители Мумбаи боялись талибов.

Теперь шаги послышались у другого запертого входа. Террористы пытались найти способ попасть внутрь. В одном из окошек мелькнуло лицо. Кто-то из гостей попытался сфотографировать его на камеру телефона. Дверь осветила ослепительная вспышка.

— Из-за вас нас всех убьют, — шепнул кто-то.

Террорист снова заглянул в окошко, обведя зал внимательным взглядом.

Среда, 26 ноября 2008 года, 21:45 — Малабар Хилл, Мумбаи

Заместитель комиссара полиции Ракеш Мариа принимал душ у себя дома. Чуть ли не впервые ему удалось вернуться с работы раньше обычного, потому что ему надо было проводить сына. Ракеш пребывал в задумчивости. Он был хорошим офицером полиции, одним из лучших в городе, о котором ходили настоящие легенды. Сейчас он чувствовал, что теряет контроль над ситуацией. Вот уже несколько месяцев к ним поступали многочисленные сигналы о том, что в городе готовится крупный теракт, но никто, казалось, особо не беспокоился по этому поводу. Через два дня город должен был посетить премьер-министр, потому следовало принять дополнительные меры безопасности.

Для Ракеша, сына болливудского продюсера, это была знакомая территория. Он разделял любовь отца к магической силе интересных сюжетов. Мариа быстро поднялся по служебной лестнице от уличного регулировщика движения до заместителя комиссара полиции, раскрыв кровавый заговор, который привел к серии взрывов, унесших жизни 257 жителей города в 1993 году. Тогда Мумбаи еще назывался Бомбеем и находился в лапах мусульманского мафиозного синдиката, возглавляемого Давудом Ибрахимом, который управлял организацией из Дубаи. В Бомбее его интересы представлял Чота Раджан. Мариа быстро заметил связь между организацией и взрывами, поняв, что злоумышленники хотели таким образом спровоцировать начало религиозной войны.

Жизнь осложнилась, когда индус Раджан, возмущенный преступлением мусульманина Давуда, ушел от него, поделив с ним город. Бандиты воевали между собой, иногда убивая друг друга прямо в зале суда. Власти тоже попали под прицел криминалитета. Мариа пришлось использовать жесткие методы, чтобы Мумбаи не превратился в Неаполь на берегах Аравийского моря. Он собрал отряд отважных людей, которые давили на семьи разыскиваемых бандитов, чтобы заставить последних явиться на допрос. Отряд и Мариа подозревали в том, что они лишали подозреваемых сна, топили их, пытали с помощью тока и инсценировали казни в тайных тюремных камерах. Также их обвиняли в том, что они организовали несколько незаконных засад, из-за которых погибло от 400 до 700 бандитов.

Организация Давуда ослабла, а полиция Мумбаи воспрянула духом. Писатель Джит Тайил назвал их «воронами», намекая на птиц, известных своим умом и всеядностью.

Услышав, как одновременно зазвонили все его четыре телефона, Мариа мгновенно выбрался из душевой. Узнав о терактах, он тут же начал одеваться. Мариа позвонил инспектору:

— Начните с кафе «Леопольд». Выясните, что происходит.

Мариа также позвонил в штаб-квартиру полиции. Была ли инициирована процедура, предусмотренная в подобных случаях? Где находится шеф антитеррористического подразделения? Он позвонил начальнику городского штаба, который должен был, согласно процедурам, возглавить оперативный штаб в случае чрезвычайной ситуации. Тот еще был дома, потому Мариа предложил заехать за ним.

— Не волнуйся, — сказал он жене, причесываясь. — Мы прибудем во всеоружии, и они разбегутся.

В четырех километрах к юго-востоку от дома Мариа в главном управлении полиции царило оживление. Мариа и его коллега приехали туда после десяти часов вечера и сразу же побежали вверх по лестнице. Нынешнего комиссара Хасана Гафура нигде не было видно. Он стал вторым комиссаром-мусульманином в городе, где проживало много людей, исповедовавших ислам. Мариа вошел в оперативный центр, расположенный на втором этаже, где не находили себе места гражданские сотрудники управления и полицейские, в то время как телефоны разрывались от постоянных звонков.

Более тридцати полицейских соединений, патрулей, мобильных и ударных групп были направлены к «Тадж-Махалу», вокзалу Чатрапати Шиваджи, Еврейскому центру и отелю «Трайдент-Оберой», но наиболее подготовленная группа быстрого реагирования, дислоцированная в семи километрах к северу, застряла в пробке.

— Как насчет резервных полицейских сил штата? — спросил Мариа.