Заложники

- Привет, Толик! А я вот мимо бежал, решил заскочить. - Михаил плюхнулся в гостевое кресло, чуть поерзал, устраиваясь удобнее.

- Мы знакомы? - Кузьменко поправил на носу очки, внимательнее пригляделся к внезапному посетителю.

- А как же! Кто Танечку-то к тебе присылал? Понравилась девочка? То-то! - Мишаня погрозил пальцем. - Ишь проказник плешивый!

- Извините, честно говоря, не очень припоминаю…

- Да ладно придуриваться! Неужели Таньку забыл? С ее-то мужскими психозами?

Кузьменко смущенно прикашлянул:

- Кажется, что-то такое отдаленно…

- Бывает! Все мы нынче склерозом маемся. И то верно, - каждую помнить - памяти не хватит. - Михаил подался вперед, оперся о стол. - Слыхал, что юги-то вытворяют? Всего год прошел, как их утюжили «томагавками», а они уже и забыли. Хвостиком виляют, в НАТО просятся. Правильно ты их тогда материл.

- Это вы к чему?

- Да к тому, что мельчают братья-сербы. Считай, только на нас, славян, одна надежда. Одна беда, что мало нас становится. С каждым годом. Прямо хоть в доноры иди, верно? - Мишаня подмигнул психологу.

- Не совсем понимаю, о чем вы говорите…

- Ты шнурка-то не разыгрывай! Мы ведь знаем, чем ты тут занимаешься. Поголовье славян восстанавливаешь? Или наоборот? Чего примолк-то? Застеснялся? Зря. Я ведь тоже мужик. Честно сказать, немного даже тебе завидую. Ты и в школе был неказистым, и сейчас - ни уха ни рыла, а вон каким успехом у баб пользуешься. Небось уже со счету сбился? Или ты их вовсе не считаешь? По глазам вижу, что не считаешь. А у меня, Кузя, в год, может, с одной или двумя всего-то и выходит познакомиться.

- То есть вы хотите сказать, что ваша проблема - неумение знакомиться?

- Моя проблема - ты, Кузя, - выдохнул Михаил. - А про зависть - это я так, к слову сказал. Какая там зависть! Ты, конечно, каждый день новеньких дерешь, но это ведь не завоевание. Нет, Кузя! Ты просто пользуешься служебным положением. Самым паскудным образом. А на то, чтобы подойти так запросто на улице, завести разговор - на это тебя, думаю, не хватит. Кстати, где ты их обихаживаешь? - Мишаня огляделся. В кабинете, кроме огромного двухтумбового стола и телевизора с видеомагнитофоном, мебели было немного - узенькая, более похожая на лавку кушеточка, шкаф с застекленными дверцами и пара пластиковых табуретов. - Неужели на кушетке? Или прямо на столе?

- Я попросил бы вас!…

- Что?! Может, еще и фотографии показать? Или видеофильм продемонстрировать? К слову сказать, ты там - главный персонаж. Вот я и толкую: хорошо, мол, брат Кузя устроился. Окучиваешь дамочек почем зря, и они же, бедные, тебе за это денежки несут в клювиках.

- Это что, шантаж?

- Считай, что да. А посему предлагаю вполне достойный бартер: ты нам выдаешь козликов, которым сливаешь информацию о блондинках и одиноких курочках, мы в свою очередь милостиво уничтожаем видеоматериалы.

- У вас нет никаких видеоматериалов! - дрожащим голосом произнес Кузьменко.

- Есть, браток. Еще какие! Честно сказать, даже думал переписать себе на память копию.

Но увы, кажется, Анатолий Самуилович действительно начинал приходить в себя.

- Вы не могли ничего снять, потому что и снимать было нечего! - твердо заявил он. - Да вы и не видели ничего, иначе не стали бы спрашивать про кушетку со столом.

- Ну, положим, сам я действительно не видел, но мои друзья… - Мишаня не договорил. За спиной скрипнула дверь, и, обернувшись, он увидел давешнего секьюрити. Значит, успел-таки нажать господин психолог нужную кнопочку! И вроде смотрел на него в оба, и за ручонками приглядывал, а все равно не

уследил!…

- Какие-то проблемы? - басом прогудел охранник.

- Вот товарищ забыл, где у нас выход, - кивнул на «кандагаровца» Кузьменко.

- Да ты что, Кузя! - Изображая огорчение, Михаил быстро вскочил. - Ну, не хочешь пива, не надо. Я же тебя не заставляю.

- Давай, давай, сявка, шевели помидорами! - Чугунной рукой секьюрити ухватил непрошеного гостя за шиворот, потянул на выход.

- Иду, браток. Конечно иду… - Мишаня сделал пару покорных шажков к двери и вдруг, вертко изогнувшись телом, вонзил локоть в живот охраннику. Тут же без паузы послал левый кулак в близкую челюсть. Сработал излюбленным боковым, как некогда на ринге. Клацнув зубами, секьюрити сполз на пол. Оправив на себе куртку, Михаил вернулся к Кузьменко, хозяйски оперся о стол.

- Вот так, мил человек, и то же самое сделаю с любым, кто сюда войдет. А для тебя еще раз повторяю: предлагаю меняться баш на баш. Ты нам - своих связных, мы тебе - свободу и жизнь.

- Я ничего не знаю ни о каких связных! - визгливо прокричал Анатолий Самуилович.

- Нишкни, гнида! - Мишаня резко поднял руку, выразительно растопырил пятерню. В свое время этот жест очень помогал ему в общении с дворовой шпаной, сработал он и сейчас.

Умолкнув, Кузьменко вновь побледнел, даже шею по-черепашьи втянул в плечики.