Заложники пустоты

Лёшка с силой зажмурился и потряс головой, получив в ответ от организма приступ головокружения. Он помнил, но вспоминать о школьных мечтах не хотел. Тем более что теперь те мечты стали реальностью, которая, впрочем, большой радости не доставляла.

Светка оказалась классическим вариантом «русской бабы», придерживающейся мнения, что лучше мужик пьяный и дурной, чем вовсе никакого. Лёшку от таких тошнило. И от Светки тоже тошнило. Нужно только как-то встать и убираться отсюда. И больше сюда ни ногой.

– Выпьешь? – Голос, исполненный заботы и сострадания.

Запах алкоголя, обильно сдобренного сивухой, обрушился на Лёшкино обоняние раньше, чем он успел понять, что имела в виду Светка.

– Нет, – с трудом подавив рвотный позыв, хрипло ответил Лёшка.

Так и есть – она понимает, что Лёшка, как только протрезвеет, даст деру. Поэтому его нужно держать в нужной кондиции, пока не привыкнет и не смирится с неизбежным. Потом, правда, можно всю оставшуюся жизнь ныть и сетовать на мужа-алкоголика.

Лёшка аккуратно поднялся с постели и поискал взглядом свои вещи. Одежда, повешенная не особенно аккуратно, была на стуле, рядом со скрипящим диваном, на котором лежал Лёшка. А рюкзака, в котором был «раллер», он не видел.

А ты думаешь, откуда у Светки столько денег на водку? У Гадюки «раллер» с руками оторвут.

Лёшка перевел взгляд на девушку: на Венеру милосскую она походила мало, руки были на месте.

– Где мои вещи?

Лёшка говорил тихо и спокойно, но выражение его лица напугало Светку. Дурацкая улыбка мгновенно сползла с её губ, глаза заметались из стороны в сторону.

– Я убрала… твои вещи. Ты их разложил здесь. Там было… ты же понимаешь… могли возникнуть проблемы. Я спрятала.

– Где мои вещи?

Дура набитая! Она, стало быть, побоялась хранить дома «раллер» и инъектор с «синдином». Так какого тогда чёрта держала здесь Лёшку и поила его тут водкой?!

– Там, они там, – протараторила Светка, показывая рукой на покосившийся шкаф. Теперь её лицо не просто утратило скорбную улыбку, на нём отчетливо читался страх. – Сейчас я всё достану.

Она полезла внутрь ветхой мебели и отодвинула тонкий лист пластика. Надежный тайник, ничего не скажешь. В Светкиной руке показалась черная крышка сложенного «раллера».

– Не трогай это никогда! Слышишь, не трогай!

Лёшка вскочил, выхватил у Светки «раллер» и замахнулся кулаком, намереваясь ударить девушку.

Ты с ума сошел, что ли?

Перед глазами мелькнула пиктограмма, сообщающая о появлении сетевого сигнала. Подключение было активным всего пару секунд, не больше. Но их хватило.

Позади Светки, за её левым плечом, промелькнула чья-то голова со взлохмаченными черными волосами и какими-то странно лукавыми, немного раскосыми глазами. Там была не только голова; Лёшка отчетливо видел и руку с заскорузлыми обгрызенными ногтями, собирающуюся приобнять Светку за талию. Наверное, имелись и остальные части тела.

Странная голова открыла рот, полный острых и как будто обкрошенных зубов, растянув губы в совершенно нечеловеческой улыбке. А потом зубы сомкнулись у Светкиного уха, лязгнув, словно медвежий капкан.

Тебе просто показалось.

Видение исчезло вместе с сетевым сигналом. Но вместо него перед Лёшкиными глазами появился текст нового задания с указанием точной даты выполнения. И простенькая картинка, объясняющая, что ждет Лёшку, если задание он не выполнит и в этот раз.

Дыхание перехватило, перед глазами заплясали черные круги.

Светка всхлипывала и о чем-то причитала, но подойти к потерявшему опору под ногами Лёшке явно боялась.

Внизу сделалось тепло и мокро. Лёшка опустил глаза и увидел, как на вытертом до неразличимости цвета ламинатном полу расплывается лужа. Он обмочился, от страха. От ужаса, острыми когтями пронзившего всё его естество.

Они могли сделать с ним, что захотят. Сетевого сигнала нет, что-то случилось с сетью, но это временно. Как только сеть возобновит работу, они доберутся до беглого, не выполнившего задание ломщика.

Какой из тебя ломщик, ты просто расходный материал, ничего более.

Деньги больше не нужны – нет необходимости в дорогой нанотерапии, нет больше бабушки. Можно плюнуть и ничего не делать.

Тебе же наглядно продемонстрировали, что с тобой станет.

Они угрожают, но что они смогут сделать?

Всё, что угодно. Ты для них не более, чем муравей, надеющийся убежать от раскаленного, сфокусированного лупой в руках мальчишки солнечного света.

Секунду подумав, Лёшка стянул с себя мокрые трусы, натянул валяющуюся кучей на стуле одежду и, миновав длинный, полный каких-то людей коридор – старая питерская коммуналка – вышел на улицу.

Это центр, канал Грибоедова совсем недалеко. Конечно, именно здесь и жила Светка. Только в гостях у неё Лёшка раньше не был.