Заложники (СИ)

— Не знаю, наверное, от этого зависит, — Бурха постучал себя по голове. — К бандитам люди идут по желанию, готовы воевать за идею, за страну, за семью, получать за каждого убитого «шурави» деньги, а к нам, чтобы спрятаться, отсидеться. Так это — элита, спецназ. А в армии представь, что творится?! Их ведь как набирают: кишлак окружили, мужиков в армию забрали, а на следующий день половина разбежалась. Я думаю, что власть Кармаля держится, пока вы здесь. Как только уйдёте, Бабрака на следующий день повесят.

— Халес тебя парадом напугал? — пошутил Ромашов.

— Да не в этом дело, есть ребята крепче Халеса. В Панджшерском ущелье, в Рухе Масуд держит трёхтысячное формирование; на севере — Дустум, на пакистанской границе что — то затевается. Да сколько их ещё — не тебе рассказывать.

— Те отряды, что у пакистанской границы пока с нами не воюют, — заметил Ромашов. — Нам бы с ними договориться.

— Вот именно, пока! Как только вы уйдёте, они пойдут на Кабул. Для чего же они там собираются? Не зря же их кормят американцы.

— Кормят. Наверное, мечтают после нас в Афганистан войти. Но они не понимают, что это Восток, и выкормыши могут пойти против хозяина.

— Вот и я говорю об этом, — Бурха усмехнулся. — Будет тоже, что и с вами. Они это делают по глупости, не зная нашего человека. Тот, кто приходит с оружием на нашу землю для афганца — враг. Тем более, для мусульманина присутствие неверного на его земле — оскорбление. Он даже воды не даст попить из своей кружки из — за страха осквернить посуду. Народ тёмный, необразованный, глубоко верующий. Для него все равно кого бить — янки или шурави. Англичане сто лет пытались завоевать нас, но ничего у них не вышло.

— Ладно, это всё — далёкое будущее, — заявил Ромашов, — сейчас нам надо насущные проблемы решить. Я чего приехал? Фатима нашла заложников, — Ромашов достал из — за пояса карту — вот кружочком обведено.

— Сегодня уже не успеем, — Бурха посмотрел на часы, — завтра на рассвете сам лично поведу, а то тут такие горе — командиры, что ненароком заложников перестреляют.

— Тогда и я с тобой, только возьму человек десять из отряда. А ты вот что! Собери сегодня совещание и, между прочим, заяви, что будем готовить спец операцию против Азата. Якобы есть информация, что он в Кундузе какую — то гадость замышляет. Да так скажи, чтоб твои старшие капитаны услышали. Я хочу, чтоб это дошло до ушей Хафиза.

— Опять что — то задумал?

— Потом расскажу. Вот заложников завтра освободим и за Хафиза возьмёмся, а потом и Халеса очередь придёт.

— Я бы Халеса не трогал, — заметил Бурха, — его можно приручить. Вот, если бы его с Азатом объединить? Хотя лучше с Шаиком, без Халеса. У них хорошие воины, многое с ними можно сделать.

— Ты не учитываешь, что он работает на пакистанцев, — возразил Ромашов.

— Ну и что. Заплатим, будет работать на нас. Все зависит, сколько дадим.

Спецгруппа вылетела вертолетами на рассвете. Но штурмовать кишлак Бурха не решался; ждали подхода армейских подразделений. Солнце уже поднялось из — за гор, и утренняя прохлада стала быстро меняться на жару. Наконец появились армейские БТРы, и Бурха дал команду окружить кишлак. Работающие в кишлаке разведчики Ромашова доложили по радиостанции, что в кишлаке душманов нет. В сарае, где находились заложники, спецназовцы нашли связанными бывшую охрану. Еще четверо лежали за домом убитые. Перепуганных пленников привели к Бурхе. Оба утверждали, что поздно вечером на них напали солдаты, перебили охрану и только их двоих зачем — то оставили, а заложников увезли в неизвестном направлении. Ромашов поинтересовался, чьи солдаты. Пленники сказали, что это были солдаты афганской армии. Операцию завершили быстро. Ромашов и Бурха улетели в Кабул выяснять, кто же освободил заложников.

Вот уже целый час они звонили по телефону, пытаясь добиться вразумительного ответа от генерального штаба армии ДРА, но заложников нигде не находили. Ромашов подумал, что пленники могли ошибиться и в темноте перепутать. Он стал звонить в штаб сороковой армии, но и там получил отрицательный ответ.

— Тебе не кажется это странным? — спросил Ромашов Бурху. — Кто — то усиленно нас хочет направить по ложному пути. И этот кто — то, наверняка, Халес.

— Не пойму, зачем ему это, — Бурха, недоумевая, пожал плечами. — Родственников вчера вечером освободили.

— Вот то — то и оно, — сказал Ромашов, — может заработать парень захотел?

— Я понял! — воскликнул Бурха. — это на него похоже — теперь он хочет диктовать условия. Уж больно мне он показался с гордыней и самолюбив, а тут Бурха ущемил его самолюбие. У нас осталась только одна надежда на Азата. Нам Халес заломит такую цену, что и впрямь надо будет провести войсковую операцию. Но я не исключаю, что это мог сделать и Хафиз. Другие как бы не участвуют в этой игре.