Заложники Света

Нет, с его существованием можно было бы смириться — невелика перепелка. Но то, как он в открытую увивается вокруг Арэлл, терпеть стало невозможно. Молодой проходимец ухаживал за золотоволосой царственной элланкой. Ничего смешнее Гай даже представить себе не мог.

На второй же день после своего появления Атэр ухитрился довести Гая до бешенства. Преторианец, как обычно, стоял на своем месте у двери покоев невесты Клавдия. Сама лурия еще не вышла. Пользуясь ее отсутствием, мальчишка развалился на полу, поставил рядом с собой блюдо с фруктами и жадно лопал персики. При этом он весьма недружелюбно поглядывал на телохранителя и нагло усмехался. Обращать на него внимание не стоило, но Гай постепенно начинал злиться.

— Эй! А ты что, внутри такой же медный, как и снаружи? — невнятно произнес Атэр, проглотил кусок персика и вытащил изо рта косточку. Лениво замахнулся и бросил ее в Гая. Раздался стук о нагрудную пластину лорики и косточка упала на пол.

В следующее мгновение преторианец «ожил» и оказался рядом с наглецом. Тот даже не успел дернуться, чтобы вскочить, как был прижат к полу «пяткой» тяжелого копья.

— Эй! Эй, ты что?! — Мальчишка задергался, пытаясь освободиться, вцепился обеими руками в древко. — Ты что делаешь?!

Гай, не отвечая, смотрел на него сверху вниз, наслаждаясь беспомощностью молодого выскочки. Нажал чуть сильнее. С удовольствием прислушался к возмущенным воплям поверженного соперника. Потом поднял копье, но только для того, чтобы повернуть его острием к горлу Атэра. Тот отчего-то замолчал, глядя немигающим взглядом на заточенное острие и гневно дыша. Преторианец наклонился, сгреб в кулак край белоснежной тоги мальчишки, не спеша вытер пятно на лорике и снизошел до предупреждения: — В следующий раз вытру это твоей смазливой физиономией.

Когда Гай убрал копье, Атэр вскочил, сжимая кулаки. Его лицо перекосило от ярости, но связываться с телохранителем второй раз неглупый мальчик не захотел. Наподдал ногой блюдо с фруктами, выругался (причем из пяти слов, которые он произнес, младший Гратх знал только два). Принялся поправлять сбившуюся тогу, и вдруг между белых помятых складок мелькнул медальон.

— Стой! — Знакомый рисунок… Внутренне холодея от неприятного предчувствия, Гай схватил его за плечо, развернул к себе. — Что это у тебя? Покажи.

— Да пошел ты, извращенец! Убери руки! Подросток попытался вырваться, но преторианец уже держал на ладони амулет. Медный круглый талисман секты Демоноборцев.

Откуда мальчишка мог его взять? Найти, украсть или…

— Где ты это взял?

— Не твое дело!

— Говори!

— А пошел ты!

Очень хотелось схватить его за шею и потрясти как Следует, а еще лучше повозить физиономией по полу. Но он выпустил наглеца, отступил на шаг и, подцепив цепочку, висящую на шее, вытянул из-под лорики свой собственный медальон. Сурово сведенные брови Атэра стали медленно подниматься в изумлении, рука непроизвольно потянулась к медному кружку — прикоснуться, убедиться, что это не обман. Недоверие, удивление, понимание попеременно промелькнули на его лице.

— Ты… тоже… — В голосе мальчишки не было особой радости по поводу причастности преторианца к тайной секте, но прозвучало что-то вроде облегчения.

— Да.

— Она знает? — Кивок в сторону покоев Арэлл.

— Нет. Пока нет.

— Я думал, здесь нет никого из… наших, — Атэр убрал медальон под тогу, хмуро посмотрел исподлобья. — Сколько вас?

— Думаешь, я выложу все сведения первому встречному, пусть даже со знаком на шее?

— Я тоже не воспылал к тебе любовью с первого взгляда. Изумление и мимолетное чувство товарищества прошло, оба обменялись угрюмыми взглядами, оценивая друг друга. И Гай должен был признаться, что у мальчишки есть несомненные достоинства: кроме самоуверенности и хорошо подвешенного языка еще и вполне привлекательная внешность. Судя по недовольной физиономии Атэра, тот тоже нашел в сопернике нечто достойное. Поэтому, когда Арэлл вышла из своих покоев, они все еще молча стояли один против другого.

Невеста Клавдия сразу увидела разбросанные по полу фрукты, заляпанную соком тогу эллана, его сжатые в тонкую линию губы и красные гневные пятна на щеках Гая. Ее светлые брови на мгновение почти сошлись у точеной переносицы.

— Что здесь произошло?

— Ничего, божественная, — Атэр тут же заулыбался, жестом истинного патриция забрасывая конец помятой тоги через плечо.

— Я просила тебя не называть меня так, — устало произнесла Арэлл.

— Как прикажешь, лучезарная! — Улыбка мальчишки стала еще восторженнее. Дьявол его забери! Демоноборец сопливый! Гаю легче было поверить, что он стащил заветный медальон, чем представить одним из заговорщиков.