Заложники удачи

– Не забывайте, что он англичанин, – начал Лапьер. – Он не привык к нашим манерам. Англичане слишком прямолинейны, чтобы требовать от них уважения. Или слишком глупы. – Лапьер поднял голову и посмотрел на Морони, рассматривающего его пристальным, немигающим взглядом. Поняв, что его слова не возымели должного эффекта, он продолжал: – В конце концов, кто он такой, этот Тодд? Всего лишь какой-то механик, зарвавшийся продавец машин. Он не умеет себя вести, это так, но я не думаю, что он хотел вас оскорбить. Он не посмел бы.

Морони кивнул, как будто только такое объяснение было действительно разумным.

– Главное, – продолжал Лапьер, – он же сказал, что выплатит долг вовремя.

Морони на это надеялся. Этот год был трудным. Спад в экономике заставил поволноваться многих банкиров во всем мире, в том числе и Морони. Теперь уже не так просто стало возвращать обратно долги, розданные в более счастливые времена. Когда он заключал сделку с Тоддом, экономика Европы процветала. И «Сантурз» была далеко не на последнем месте. Теперь «Сантурз» уже нет. И к тому же Тодд нагрубил ему по телефону, тем самым проявив неуважение.

– До сих пор по крайней мере платил исправно, – попытался подбодрить его Лапьер.

Морони пропустил сказанное мимо ушей, пожав плечами. Это не имело никакого значения. То, что ему должны платить исправно, было само собой разумеющимся. Иначе он не стал бы заключать никаких сделок. Кроме того, вчерашний день был уже историей. Его беспокоило будущее, особенно если учесть, что у Тодда в этом будущем уже не будет «Сантурз».

Откинувшись в кресле, он напряженно сдвинул брови. Как и финансисты во всем мире, давая взаймы, он уже сразу мысленно прибавлял к изначальной сумме проценты, тем самым как бы сразу гарантируя себе прибыль. В конце концов, зачем вообще заниматься бизнесом, если прибыль не гарантирована? Заняв двенадцать миллионов, Тодд должен был вернуть почти семнадцать. На сей день он вернул два миллиона четыреста тысяч. Оставалось около четырнадцати миллионов фунтов стерлингов, разумеется. Сумма огромная.

– Не забывайте о Синклере, – добавил Лапьер. – Это он рекомендовал нам Тодда, а уж он, наверно, плохого не посоветует. То, что в это дело вовлечен Синклер, – для нас дополнительная гарантия безопасности.

Безопасность – главное в банковском деле, и, как ни старался Морони внушить себе, что сделка с Тоддом несущественна, ее безопасность не могла его не волновать. Сжав зубы, он снова пристально уставился на Лапьера, ожидая, что он скажет дальше.

– Я понимаю ваше беспокойство, – сказал Лапьер. – Потеря «Сантурз» может вызвать серьезные проблемы. Но с другой стороны, из этого Тодда, как мне кажется, при желании мы всегда сможем выколотить деньжонки. Синклер – пройдоха будь здоров и наверняка не беден. Так что между ними… – Он остановился, чтобы проверить, какое впечатление произведут его слова, но в глубине души понимал, что зря тратит время. Он отлично знал: Морони не убедишь никакими уверениями о надежности того или иного человека. Морони будет спокоен только тогда, когда будет уверен, что в безопасности его деньги. – Я хочу спросить, – продолжал он, – что я должен делать? Я имею в виду, если Тодд не сможет рассчитаться к декабрю?

Морони молчал.

– Может быть, – продолжал Лапьер, – мы пошлем эксперта, чтобы он оценил стоимость «Паломы Бланки»? Я могу это уладить довольно быстро. Так что, если Тодд не сможет… – Он изобразил некое подобие улыбки. – Мы будем знать, сколько стоит эта местность, в случае если вы заставите его продавать «Палому Бланку». Я уверен, что тогда он сразу захочет выполнять свои обязательства.

Морони понемногу успокоился. Неуважительное отношение Тодда его нисколько не волновало. На протяжении всей его жизни люди всегда раскошеливались, если их «хорошенько попросишь».

– Я пошлю Филиппа Роса, – решил Лапьер. – Я знаю, что это дорого, но он лучший специалист по гостиницам во всей Европе.

Морони подумал, что Лапьер всегда привлекает самых дорогих экспертов. «Конечно, не твои денежки», – подумал он про себя. Но он одобрил предложение Лапьера. Оно, кажется, имело смысл. Морони подумал еще кое о чем, но с Лапьером не хотел этого обсуждать. Есть вещи, о которых не следует говорить даже своему адвокату. Вместо этого он задал Лапьеру один вопрос, касающийся страхования жизни Тодда, и, получив ответ, который его удовлетворил, поднялся с кресла, давая тем самым понять, что разговор окончен. Отклонив предложение Лапьера вызвать такси, он вышел в приемную, где его человек по имени Жюль Карбоне болтал с Изабеллой Восгес, секретаршей Лапьера, которая, как подозревал Морони, была к тому же его любовницей. Карбоне достал мохеровый плащ Морони из шкафа и почтительно водрузил его на плечи своего патрона.

– Прощайте! – помахал Морони Лапьеру, галантно поклонился Изабелле Восгес и, следуя за Карбоне, спустился по короткой лестнице, ведущей на улицы Монмартра.