Заложники в раю

– Ну, знаешь ли… Вполне может оказаться, что кто-то из них и русский знает, но только виду не подает, что понимает. Они же хитрые, эти раскосые.

– Погодите, погодите, – прищурилась Ксюха, – что-то у нас не стыкуется. А объяснение всегда должно быть простым и прозрачным. Почему парня схватили – это ясно. А вот Настя зачем им сдалась?

– Случайность. Схватили первую попавшуюся, – не слишком уверено проговорил Сазонов.

– Случайностей в этой жизни не бывает, – уверенно заявила Колчак.

– А откуда они узнали, что Задорожная – бывшая одноклассница «осветителя»? Не иначе им кто-то подсказал. Причем из своих, – сверлила пристальным взглядом Сазонова телеведущая.

– И что ты хочешь этим сказать? – напрягся Павел.

– А то, что видела, как вчера вечером ты о чем-то говорил с Суабаном. Не о предстоящем побеге ли?

– С таким же успехом это могла сделать и ты. К тому же у тебя есть мотив – ты будешь освобождена первой. А значит, этот побег не играл для тебя никакой роли. И чтобы обезопасить себя, ты побежала и рассказала все главарю «Буа-донга», – пытался отвести от себя подозрения Сазонов. – К тому же и ты часто общалась с Суабаном с глазу на глаз. Вспомни, как после твоей продолжительной беседы с главарем «Буа-донга» ты вернулась с косметикой и с этим пакетом, – и он демонстративно, так чтобы это видели все, указал взглядом на полупустой прозрачный мешок, в котором блестели мелко нарезанные кусочки фольги для предстоящих съемок. – С чего это он тебе разрешил больше, чем остальным? Гламурщица.

Лицо Колчак налилось кровью.

– Ах ты, сволочь! У тебя еще хватает наглости врать? – И Ксюша набросилась на Павла, впиваясь ему в лицо ногтями.

Сазонов попытался сбросить с себя разъяренную телеведущую. Но та так крепко вцепилась в него, что сбросить ее было все равно что сдуть с кожи присосавшуюся пиявку. И лишь подоспевшие Дулин с Назаровым смогли оттащить продолжающую махать руками Колчак в противоположный от Сазонова угол зиндана.

– Сволочь, гнида. Это ты их убил, – кричала Ксюша, пытаясь вырваться из мужских объятий.

– Охрана! – вытирая окровавленное лицо низом рубашки, громко позвал тайцев Павел. – Охрана, охрана… – кричал он, пока за решеткой не показалась лысая голова со шрамом на щеке.

– Вытащите меня отсюда. Они сошли с ума. Они меня хотят убить!

Увидев, что происходит внизу, таец куда-то исчез. Но через минуту он вновь появился, но уже только с двумя ведрами воды. И на головы заложников, в особенности на Ксюшину, обрушился водопад.

– Все равно я тебя придушу, урод, – прошипела Колчак, – до вечера не доживешь.

– Я не такой кровожадный, – проговорил Назаров, – но тут не могу не согласиться.

– Вытащите меня! – вновь принялся взывать Сазонов. – Они посходили с ума.

Некоторое время наверху слышались голоса охраны. Кто-то с кем-то спорил. Затем послышался властный голос Суабана, и споры мгновенно стихли. Затаились и пленники.

– Ой, не нравится мне все это, – заскулила Ксюша.

– Да, когда становится слишком тихо, быть беде, – отозвался Назаров.

– Затишье перед бурей…

Сперва на решетку легла тень, а затем появился и сам Суабан. Глава мафии немного презрительно посмотрел на пленников.

– У вас проблемы? – негромко осведомился он.

– Убийца, – выдавила из себя Ксюша.

Суабан пожал плечами.

– Только не сегодня, – ответил он очень расплывчато. – Вас ждет работа.

Замок на решетке открыли. Решетку подняли. В яму опустилась лестница.

– Выбирайтесь.

Заложники переглянулись. Ксюша с ненавистью дышала в сторону Сазонова:

– Ну, ты же хотел сам. Кричал-надрывался. Пошел вон.

– Ничего вы не понимаете, – Сазонов стал карабкаться вверх.

Вскоре наверху оказались и все остальные. Неподалеку от зиндана стоял микроавтобус с открытой дверцей.

– Садитесь, – Суабан немного нервничал, чувствуя, что пленники выходят из-под его контроля, – едем на съемки.

Сазонов сделал шаг к машине. Назаров демонстративно плюнул ему в спину и взял Ксюшу за руку. Балахов кашлянул и опустил глаза.

– Съемок не будет, – твердо произнес Назаров.

– Почему? – Брови Суабана скользнули вверх.

– Потому что я так сказал, – продюсер сжал ладонь Ксюши в своих сильных пальцах.

– Да, мы отказывается сниматься. И это наше право, – решилась наконец-то сказать Колчак.

– Я тоже отказываюсь, – произнес Балахов, – а без ведущих это уже не шоу. Кто «за», поднимите руки.

Подняли все пленники, кроме Сазонова, он стоял между друзьями по несчастью и машиной, готовой отправиться на съемки.

– Вы идиоты, если говорите это всерьез, – сказал он. – Вы упускаете свой шанс. Популярность – это все. Зритель жаждет видеть вас именно такими, какими вы стали. У нас уникальное шоу. Самое реалистичное из всех. Вам что, жить надоело?

Назаров криво улыбнулся:

– А ты далеко пойдешь, если не остановят. Новое телевизионное поколение. Уж я насколько прожженный циник, но мне с тобой не сравняться. Не знаю, сдавал ты Настю этому уроду или не сдавал. Но мог сдать.

Суабан смотрел на пленников.

– Бунт на корабле?