Заложники времени

Когда я пришел домой, почти стемнело. Я откинул засов и открыл дверь. Кэтрин сидела на скамье, штопая одежку нашего сына при свете лучины, установленной на столе. Я закрыл за собой дверь, отметив, что со времени моего ухода петли немного разболтались. Может быть, все эти дни из других веков были сном и он закончился? Может быть, я снова оказался в своем времени?

Кэтрин отложила иголку и поднялась. Я сразу же отступил, боясь заразить ее.

– Все хорошо, Джон?

Я приложил руку ко лбу. Лихорадки не было.

– Похоже, да. Все хорошо.

Кэтрин обняла и поцеловала меня.

– Как продвигается работа над ангелами в Солсбери?

– Хорошо. А как наши ангелочки?

– С ними все в порядке. Они уже спят.

Я сел на стул и посмотрел в окно, которое когда-то будет сломано. Я попытался забыть все, что видел в будущем.

– Дела в стране плохи. На дорогах и полях валяются мертвецы. Горожане пытаются убежать от чумы. Рынки опустели – на площадях стоят лишь пустые, потрескавшиеся столы.

– Рынок в Мортоне стал дешевле, чем прежде. Покупателей так мало, что продавцы рады любому. Я купила ткань на одежку детям всего за четырнадцать пенсов.

– А для себя? Ты купила что-нибудь для себя?

Кэтрин улыбнулась и удивленно посмотрела на меня.

– Я купила перец.

– Перец?

– Немного. Мне рассказала о нем Изольда из Рейкомба, и я увидела его на рынке. Торговец знал Изольду. На рынке совсем не было народу, и он продал нам три унции за одиннадцать пенсов.

– Хорошая цена. Значит, моя жена теперь всегда будет острой и горячей? – спросил я, обнимая и целуя ее.

– Это блюдо придется тебе по вкусу, – ответила она, возвращая поцелуй. – Обними меня покрепче.

Мы продолжали целоваться, и я попытался повалить ее на солому возле очага, но она вырвалась.

– Сначала проверю, спят ли мальчики.

Кэтрин ушла в спальную комнату, а я сел на скамью и уставился в огонь, вспоминая те видения, что мне были о грядущем. Я был счастлив, что нам удалось избежать чумы. Я вспоминал закрытые монастыри, рудокопов на пустоши, повозки со стеклянными окнами, красивые картины. Я вспоминал солдат, повесивших Уильяма, и Розу из работного дома. Воспоминания эти были невыносимы. Мне хотелось навсегда избавиться от них, и единственным способом была любовь Кэтрин. Моей Кэтрин. Запах ее волос, мягкость ее кожи, радость любви, стоны удовлетворения. Я был счастлив ее счастьем, а она – моим.

Я посмотрел в сторону спальной комнаты.

И ничего не увидел. Только черный проем.

Я поднялся и подошел поближе. Но даже в дверях я ничего не видел и не слышал.

– Кэтрин? – позвал я.

Она не ответила. Может быть, она тоже заснула?

В темноте я почти ничего не видел, поэтому вернулся к столу и взял лучину. Я вернулся к дверям и поднял лучину повыше, чтобы увидеть жену.

Наши мальчики лежали на матрасе – в точности как сыновья Элизабет Таппер. А Кэтрин висела в петле в углу.

– Кэтрин! – закричал я и сразу же ощутил, как волна смерти смывает последнюю надежду.

Горе обрушилось на мои плечи, и я зарыдал. Я бился о стены, о дверь, пытаясь достучаться до какой-то высшей силы.

А потом я увидел свет.

– Эй, вы там живы? – произнес женский голос.

Я оказался в длинном зале с желтыми стенами. Железные кровати стояли в два ряда. Боль в истерзанной спине ослабела. Руки все еще болели. Но боль эта не могла сравниться с болью разума и ощущением утраты, пронзившим мое сердце. Я вертел головой, пытаясь избавиться от этой боли, но она не отступала и становилась лишь сильнее.

Постепенно я рассмотрел, кто говорил со мной. Я увидел девушку с прекрасными глазами и вьющимися черными волосами, которая стояла возле котлов.

– Транспортер вас чуть не задавил, – сказала она. – Вы вышли прямо перед ним, дурачок. Чудо, что вы не пострадали более серьезно.

– Вы ангел? Я в раю?

Девушка рассмеялась.

– Нет. Я – Селия, а вы в Девоне. – Она поправила повязку на моей голове. – Девон не самое райское место на свете, особенно сейчас. Вы в Королевской больнице Девона и Эксетера. Я приехала вместе с вами в «Скорой помощи».

– В чем?

– В «Скорой помощи». Большая машина, с носилками, сиреной и красным крестом. А потом я помогала сестрам. Я только что закончила свою смену и направлялась домой, когда вы заметили меня у чайного стола. Конечно, лестно, когда посторонние мужчины останавливаются и смотрят на тебя – но лично я предпочла бы, чтобы они при этом не попадали под машины. Это как-то неловко. Как бы то ни было, боюсь, у вас сотрясение мозга. Врачи наверняка захотят подержать вас здесь какое-то время. Меня попросили заполнить ваши документы. Как вас зовут?

– Джон из Реймента.

– Джон… как? – переспросила она, держа в руках доску с листом белой бумаги и устройство для письма. – Я не совсем понимаю ваш акцент. Изримен? Эсримен? Эвримен?

– Из Реймента.

– Не могли бы вы сами написать?

Я закрыл глаза.

– Простите, нет.

– Ну и ладно. Я запишу «Эвримен», и мы вернемся к этому позже, если понадобится. Семейное положение?

– Что вы имеете в виду?

– Вы женаты?

– Да.

– И вашу жену зовут…

– Кэтрин.

– Сколько вам лет, мистер Эвримен?

Я покачал головой.

– Когда вы родились?