Заложница

Она была еще слишком молода, чтобы представить себе, что отец может снова жениться. Но в один прекрасный день, после пяти месяцев своего вдовства, он объявил дочери, что намерен просить некую молодую и очень красивую особу занять место ее матери.

Это потрясло Норину, но отец выглядел таким счастливым или, уж во всяком случае, не таким убитым, как раньше, и она не стала осуждать его решение в надежде, что он найдет счастье со своей новой женой.

Виолетта Мередит — именно так ее звали — уже была однажды замужем. Ее покойный муж оставил ее практически без денег, а так как она ничего в финансовых вопросах не понимала, то призвала на помощь лорда Седжвина, чтобы тот помог ей разобраться в сложившейся ситуации.

По прошествии шести месяцев траура лорд Седжвин женился на Виолетте Мередит, и уже тогда Норина впервые почувствовала, какое страшное несчастье обрушилось на их семью.

После свадьбы, отпразднованной в узком кругу, отец с молодой женой отправился в свадебное путешествие, которое завершилось в Седжвин-холл, где Норина и была представлена новой жене отца.

Норина еще долго не могла забыть взгляд мачехи, те волны ненависти, которые излучало все ее существо во время их первой встречи. Однако новоиспеченная леди Седжвин была достаточно умна, чтобы не открывать свои подлинные чувства. Она не преминула сказать мужу, что нашла свою падчерицу абсолютно обворожительной.

— Восхитительное дитя! — прощебетала она. — Да и что же в том удивительного, дорогой, ведь это ваша дочь.

Норина замечала, что отец с наслаждением слушает лесть своей новой жены. Было совершенно очевидно, что он попал под ее обаяние. Однако Норина была достаточно прозорлива, чтобы понять — страсть отца к Виолетте не имела ничего общего с тем чувством, которое он питал к ее матери.

Он испытывал к Виолетте физическое влечение, а она своей ежеминутной лестью и вкрадчивыми манерами внушала ему уверенность в его мужественности и силе.

«Как случилось, что Господь свел меня с таким прекрасным человеком?» — повторяла она двадцать раз на дню.

Каждое свое обращение к Норине она сопровождала словами: «Как блестяще сказал ваш умнейший отец…» или «Всякая девушка была бы счастлива иметь такого благородного и щедрого отца! Как бы мне хотелось, чтобы мой отец хоть немного походил на него!»

Норина прекрасно понимала, что присутствует на представлении великолепно поставленной комедии. Виолетта же утверждала, что спасла лорда Седжвина от убогого и печального существования, но Норине все эти заявления казались сомнительными и лишенными всяких оснований.

Не вызывало сомнения лишь то, что Виолетта стремилась любым способом удалить дочь от отца. Она настаивала на отправке Норины в колледж для завершения образования, но лорд Седжвин не пожелал даже слышать об этом:

— Я терпеть не могу все эти новомодные школы, где головы прелестных девушек забивают трескучими идеями, и, вообще, я хочу, чтобы Норина всегда оставалась со мной.

Виолетте пришлось покориться. Тогда она занялась поисками бесконечных учителей и наставников для девушки. Она надеялась, что постоянные уроки и занятия не оставят падчерице времени для общения с отцом.

Впрочем, Норина впоследствии нашла в этом и положительный момент — она получала блестящее образование, значительно более полное, чем большинство ее сверстниц. Следуя традиции, знатные родители посылали своих сыновей в Итон, потом в Оксфорд. Девочек же, как правило, оставляли на попечении домашних учителей, чьи познания редко существенно отличались от познаний их учениц.

Таким образом, Виолетта создала для падчерицы чрезвычайно перегруженную занятиями жизнь, так что у девушки почти не оставалось свободного времени. Единственным удовольствием, в котором ей никто не мог отказать, были прогулки верхом.

К счастью, Виолетта была плохой наездницей, поэтому эти утренние прогулки безраздельно принадлежали Норине и ее отцу. Только здесь у них появлялась возможность свободно говорить друг с другом, как в те счастливые времена, когда ее мать была жива.

Девушка понимала, что хотя отец никогда не говорил ей об этом прямо, он ни на секунду не забывал о том, что с ним нет той, кого он любил безумно.

Они еще несколько месяцев провели в деревне, пока в один прекрасный день Виолетта не пожелала вернуться в Лондон и не настояла на том, чтобы лорд Седжвин вновь открыл свой дом на Парк-стрит. Этот дом уже давно был закрыт по той простой причине, что, несмотря на смерть жены, лорд Седжвин и сейчас предпочитал жить там, где когда-то был счастлив с нею, — в деревне.

Норину оставили в Седжвин-холле одну, на попечении репетиторов и учителей, которые ежедневно приходили давать уроки. Помимо гувернантки, у нее еще был преподаватель французского и преподаватель итальянского, не говоря уже об учителе танцев и стареньком преподавателе литературы — предмета, который она предпочитала всем прочим.