Заложница их страстей

Зарылся руками в волосы и задрал лицо вверх, будто волк, воющий на луну. Глядя на него, я засомневалась, что этот мерзавец всё же человек. Клаудис был оборотнем не по природе рождения, а по зову души. Он остался монстром даже сейчас, когда стал человеком.

- Илария, очнись! – услышала я, будто сквозь сон, и тут же меня окатили холодной водой. Вскрикнув, очнулась.

Я лежала на полу голая, мокрая, истерзанная. Надо мной склонился Клаус. Увидев, что я открыла глаза, он кинулся на колени и обнял меня. Затем осторожно подсунул под меня руки, и, встав, перенёс на разостланную на полу шкуру медведя. Ворс приятно коснулся моей кожи. Сверху тоже легла шкура, но более мягкая.

- Я лягу рядом, чтобы согреть тебя, - услышала слова Клауса и почувствовала, как мужское тело прижимается ко мне сзади.

Клаус обнял меня, грея своей грудью мою спину. Мне стало теплее. Мутным взглядом я осмотрелась. Куда делся Клаудис? После того, как изнасиловал меня, он ушёл?

И тут я увидела его! Он лежал всё там же, у подножия колонны, куда я оттолкнула его. Лужа крови была огромной. Я убила его… А насилия не было... Моё воспалённое сознание сыграло со мной злую шутку.

Так же я увидела дыру в решётке: Клаус сумел прорваться ко мне, чтобы спасти.

Меня начало лихорадить. Клаусу пришлось раздеться, чтобы его тело лучше согрело меня. Горячая кожа оборотня прижалась к моей коже, делясь теплом.

Еле слышно я прошептала Клаусу:

- Спасибо.

Не знаю, услышал ли он меня. Надеюсь, что да.

Я впала в беспамятство и провела в нём несколько дней. Клаус давал мне различные микстуры, и день ото дня мне становилось лучше. Я пришла в себя. Моё тело не так болело, как прежде. Судя по всему, переломы были без смещения, а компрессы, которые прикладывал Клаус к моему телу, быстро срастили сломанные кости.

Я не заметила, когда исчезло тело Клаудиса вместе с лужей крови. Даже не стала спрашивать, куда Клаус дел его: мне было всё равно. Этот мерзавец не заслуживал ни захоронения в земле, ни придания огню.

Дни шли, а Клаус прилагал все усилия, чтобы излечить меня. В какой-то момент я даже почувствовала себя настолько хорошо, что встала и походила по залу, чтобы размять ноги. На мне была рубашка Клауса, а сам он был только в штанах, с обнажённым торсом: это было шикарное упругое тело с рельефными мышцами и упругими бёдрами. Нам было комфортно в такой одежде, и мы не спешили сменить её на что-то более пристойное.

Так прошли ещё дни, а может недели. Я ещё не могла вернуться в замок – гематомы не проходили. Мы питались дичью, которую в подземной пещере ловил в силки Клаус. У нас было вдоволь рыбы и дичи. Готовили на углях камина тронного зала. Пили ключевую воду, принесённую из ручья пещеры.

Клаус иногда сообщал мне, как ведут себя дети и что Артур с Робертом пока в отъезде и гонцы – предвестники возвращения господ, ещё не появлялись. Это радовало, ибо выйти сейчас к мужу я не смога бы.

Клаус частенько отсутствовал: он всё ещё был оборотнем, и ему приходилось уходить от меня, чтобы не загрызть в порыве перевоплощения.

Я ощущала себя с каждым днём всё лучше, пока е поняла, что совершенно здорова. Сообщила Клаусу о своём решении вернуться в замок. Он молчаливо кивнул.

- Всё будет хорошо, - заверил меня Клаус, погладив по голове, - самое страшное позади. Главное, чтобы зажила душа. Когда приедет Артур, ты будешь прежней. По крайней мере, внешне. О разодранной в клочья душе я не говорю: её долго придётся лечить. Клаудиса больше нет, так что тебе ничто не угрожает. Я тоже, наверное, уйду, чтобы не напоминать тебе своим присутствием о том, что случилось в этом тронном зале.

- Не уходи, - попросила я с грустью, боясь потерять верного друга.

- Не думаю, что это хорошая идея, - возразил он.

Мы сидели по-турецки друг против друга на шкуре медведя, и мне было хорошо от того, что он рядом. Для меня он стал добрым, надёжным другом.

- Клаус, я заметила неточность в твоих видениях. Ты предсказал изнасилование, но не увидел смерти брата. Но всё случилось с точностью до наоборот: насилия не было, и я убила твоего брата. Что-то случилось с твоей волчьей телепатией?

Клаус погладил меня по щеке и, улыбнувшись, подмигнул.

- Нет, Илария, я всё видел точно и ясно. Но если бы я сказал тебе, что изнасилования не будет, но зато ты убьёшь Клаудиса, смогла бы ты убить его? Поднялась бы рука? Сделала бы ты то, что сделала? Сомневаюсь… - было видно, что Клаусу тяжело говорить об этом, но он должен был объясниться. – Я видел, что он разозлится и изобьёт тебя до полусмерти. Это тоже насилие своего рода, так что я сказал правду. А о смерти брата умолчал, чтобы ты, спасая свою честь, отважилась на удар.

- Но почему Клаудис ничего этого не почувствовал? – не поняла я, хмуря лоб. – Ведь он тоже обладал волчьей телепатией.