Заложница мага

Наконец впереди появилась дверь. Я толкнула ее и, переступив порог, невольно чихнула от пыли. Стены закрывали упирающиеся в потолок высокие стеллажи с книгами, а на столах, стоящих в проходах, лежали перевязанные свитки.

Я сощурилась, силясь разглядеть в полумраке надписи на корешках. На одном из них виднелся витиеватый вензель. Я притронулась к углу закладки, торчащей змеином языком сквозь листы, переместила пальцы на торец и осторожно вытащила чем-то привлекший внимание фолиант, чтобы не упали остальные.

Холодные пальцы коснулись обнаженных вырезом плеч. Я вздрогнула от неожиданности и выронила книгу из рук. Та громко упала на пол, раскрывшись на заложенном месте. Шею защекотало чужое дыхание. Сердце бешено забилось в груди, и изо рта вырвался невольный всхлип. В душе смешались противоречивые чувства… Ненависть отравляла ядом любовь, предубеждение боролось с нежеланием расставаться, а сомнение не давало забыться, отпустив себя.

Но я не двигалась и не боролась, где-то глубоко в душе понимая: так и должно быть.

Горячие губы поцеловали бьющуюся жилку на шее, и острые клыки оцарапали кожу. Зверь издал рык, толкая меня от себя. Я ударилась о стеллаж, но не почувствовала боли. Все мысли улетучились из головы. Я замерла, не в силах шевелиться.

Его глаза, рассеченные вертикальным зрачком, не отводили взора. От очей чудовища исходил желтовато-зеленый свет…

Я ощутила соль на губах и, коснувшись щек, с удивлением обнаружила, что они все влажные от слез. Горячие капли стекали по лицу, как дождевые разводы на стекле. Мой преследователь тяжело дышал, будто раздираемый изнутри от ужасной болезни. В направленном на меня взгляде отражалась боль.

— Айр-ррин… — прозвучало вместе с рычанием.

Я медленно подняла руку и осторожно протянула в его сторону, готовая немедленно отдернуть пальцы, если потребуется. Он не пошевелился, когда я отвела темные волосы от лица. Я старалась не думать о выступающих наружу клыках и когтях, точно у сагасского тигра, а замечать лишь человеческое — знакомые нотки в голосе, манящий запах, тень сильного отчаяния, залегшую на дне озаряемых неестественным светом глаз.

— Айр-р-рин…

— Все хорошо, — невпопад пробормотала, ласково очерчивая пальцами худые скулы.

Он поймал мою ладонь и запечатлел на ее внутренней поверхности горький поцелуй. Я презирала себя за жалость, мучающую сердце, и одновременно таяла от постыдного удовольствия. Ненависть. Я пыталась понять, почему должна чувствовать отвращение, но эти воспоминания улетучились вместе с другими.

Я прижалась к нему так близко, как только могла. Его большое горячее тело. Мое, пышущее не меньшим жаром и содрогающееся от слез. Я захлебывалась в рыданиях. Страшное осознание пронзило душу отравленным кинжалом, ударившим в спину, — мы больше никогда не увидимся.

Его губы нашли мои и неистово накинулись на них, жадно целуя в последний раз. Уже заранее предчувствуя, что этого слишком мало, вцепилась в одежду чудовища, сильнее притягивая к себе. Поцелуй осел солью на языке, насыщая все вокруг безнадежностью.

— Не уходи, — всхлипнула я, обхватывая лицо ненавистно любимого мужчины руками.

— Ты скажешь по-другому…

— Что?

— Тогда ты скажешь по-другому, — повторил он.

Отчаяние плясало в воздухе, заставляя ноги подкашиваться от страха. Ничего не понимая, схватила его за руку, но он выдернул ее, точно обжегшись.

— Мы все пленники своих ошибок, Айрин.

— Не уходи!

Он покачал головой. По губам скользнула такая знакомая ухмылка. Клыки и когти исчезли, и теперь только мягко светящиеся глаза напоминали о том, что передо мной стоит не человек.

— Скажи мое имя.

Я задрожала, понимая, что не помню его. Воспоминания из прошлого растворились, не оставив и следа и позволяя чувствовать без предубеждения и напрасных, разъедающих душу сомнений.

— Это настоящее, — женский голос ворвался в голову освежающим летним ливнем.

— Кто вы? — подозрительно уставилась на незнакомку. У нее оказались поразительно синие глаза, как сапфиры. Черные волосы лежали волнами за спиной, по виду такие мягкие, будто сотворены из шелка.

— Помни, — с нажимом сказала женщина, а мой преследователь, издав рык, закричал:

— Скажи имя!

Я задрожала под ревом его голоса и невольно опустила глаза вниз. Взгляд упал на раскрытую книгу. На одной из строчек мелькнула знакомая фамилия — Фалькс.

— Скажи. Мое. Имя!

Я перевела взор на дотошно спрашивающего мужчину, ожидая застать новую вспышку гнева, но ее не последовало. Он не злился, а отчаянно взывал к чему-то, засевшему глубоко у меня в душе.

— Имя!

— Дамиан Грасаль… — вымолвила я и в тот же миг резко проснулась.

Я подскочила на кровати, внезапно выдернутая из сна, и провела рукой по лицу, вытирая непрошенные слезы. Оглянулась по сторонам, чтобы убедиться — нахожусь своей комнате. Сон. Просто дурной сон.

— Айрин! — взволнованно воскликнула Ксана. Лишь тогда поняла, что нахожусь в покоях не одна. — Приснился кошмар? Я так долго не могла до вас добудиться, что уже собиралась бежать за лекарем!

Я убрала со лба прилипшие волосы.

— Спала глубоко. Не переживай!