Заложница мага

Главный советник открыто потешался над царицей. Не удивительно, что его поведение вызывало в ней неизменное раздражение. С трудом утихомирив чувства, она произнесла:

«Слуги нашептали, что Айрин отказалась от услуг этой… служанки еще в тот же вечер, как стала известна ваша интрижка, но вы поступили по-своему, оставив любовницу во дворце. Неужели грязный передник так запал в душу?»

«Слишком много внимания к моей личной жизни, ваше величество. Еще немного и у царя появится повод для ревности. Думаете, сможете манипулировать мной, наседая на служанку? Пожалуйста, ваша воля. Хотите — казните девушку. В честь ее памяти я даже подниму бокал виски, но дальше вернусь к делам. Привязывайся я к людям, никогда бы не стал тем, кем являюсь сейчас».

«Вы сами заточили себя в ловушку, Дамиан. Теперь никто не придет на помощь. Даже бастарда Викара не сделает ничего, чтобы вас спасти».

«Я не нуждаюсь в ничьей милости, ваше величество. Что до Айрин… Она слишком неопытна для открытого противостояния с царицей. Мы оба понимаем, что это наша личная партия. На доске и так достаточно много лишних фигур».

«Думаете, я не догадалась? Все специально подстроили, чтобы бастарда застала вас двоих, — зло рассмеялась Шанталь. — Разбить узел одним ударом — умно. Но этим вы лишь показали, что дорожите девушкой гораздо сильнее, чем кажется».

Я до боли сжала пальцы в кулаках. Принцесса Сагасса явно провоцировала советника, побуждая его сделать осечку. Дамиан Грасаль приблизился к противнице, впиваясь в нее предостерегающим взглядом. Мне не хотелось думать о предположении Шанталь, притягивающем меня к себе, как мышеловка грызуна куском сыра. Соблазн поверить царице вскружил голову, но даже если она не лгала, это еще ничего не значило. Князь не опустится до такого опасного чувства, как любовь, делающего человека слабым.

«Не ослышался ли я? Вы только что признали, что какая-то легкомысленная выскочка дала вам фору? — снисходительно фыркнул он. — Теряете хватку, ваше величество. Так и царь в скором времени любовницу заведет. Чем строить заговоры при дворе, лучше бы озаботились вопросом наследника. Царица-пустышка лишь на словах жена государя».

В душе Шанталь бушевала пурга. Если бы буран ее негодования вырвался наружу, он бы уничтожил все вокруг — такой сильной была ярость. Прошло совсем немного времени после свадьбы, и всех, разумеется, еще не успел обеспокоить вопрос приемника государя, но пока чрево царицы оставалось пустым, ее благополучие висело на волоске. Царю нужен сын, царству Льен — сильный наследник. Шанталь это прекрасно понимала.

«Викар прекрасный и чуткий любовник. Мое тело с готовностью откликается на его ласки, и, я уверена, ждать придется совсем немного. Как бы вам не хотелось этого, вскоре я укреплю свое положение. Люди боготворят меня и презирают вас. Любовь народа может сделать и из пастуха уважаемого человека, но не каждый в силах ее заслужить».

Я ощутила дрожь волнения Шанталь. Она сумела быстро отразить выпад князя, но внутри вся замерла от страха. Почему? Разве ей стоит беспокоиться о наследнике, если еще не прошло много времени со свадьбы? В поисках ответа пришлось нырнуть глубже в зимнюю вьюгу, царящую в душе жены Викара. Правда оказалась вполне ожидаемой: сегодня Шанталь провела далеко не первую ночь в объятьях царя. Об этом догадывались многие, но чего никто не знал — никаких трав принцесса Сагасса, всем сердцем желавшая поскорее понести от государя, не принимала. Она хотела уже в первый месяц правления публично заявить о зачатии, но пока не достигла в этом успеха.

«Глупо», — сперва решила я, но потом осознала: Шанталь не боялась отмены свадьбы. Достаточно уверенная в себе, она не сомневалась в неистовом желании царя побыстрее назвать любимую женой. А если бы что-то пошло не так, ледяные иглы магии безжалостно бы расправились в зародыше былых чувств, пока о положении принцессы не стало известно.

Шанталь не находило девство поводом для гордости, как считали в Льен. Она, выросшая в искушении сагасской придворной жизни, не гнушалась заводить любовников и предаваться постельным утехам. Хотя это не выставлялось напоказ, никто не сомневался, что приехавшая из заморской страны сестра королевы не столь чиста, как требовали традиции царства Льен. Происхождение невесты делало этот вопрос не стоящим внимания.

Но самоуверенность Шанталь вышла ей боком. Дни все шли, а чрево избранницы государя оставалось пустым, вопреки чаяниями. Намеки Дамиана Грасаля оказались слишком близкими к истине. Догадывался ли он о страхах царицы или просто случайно попал словами в цель?

«Избавьте меня от лишних подробностей. Если потребуется подержать свечку, обратитесь к служителям Треокого, а не ко мне. А теперь прошу извинить. Айрин пожелал видеть отец. Викар не обрадуется долгому ожиданию».