Заложница Шумера

Современная, реальная журналистика, к сожалению, очень далека от той профессиональной журналистики, какой я ее представляла в студенчестве. В те самые лучшие годы, вдохновленная «королем репортажа» Владимиром Гиляровским, я мечтала о великих разоблачениях и журналистских расследованиях. Окончив журфак, я больно ударилась о бетонную стену реальности. Журналистских расследований нет. Никому они не нужны. Не то, чтобы жанр исчез, но качественных расследований в современной практике не так много. По большей части публика хочет шоу, развлечения, казни, убийства и снова шоу. Поэтому жанр журналистского расследования в традиционном его понимании постепенно ушел в прошлое, теряя свою популярность у аудитории и как следствие у журналистов тоже.

Почему так получилось? Может, отсутствие традиций свободы слова в нашей стране не позволяет развиваться этому жанру? Или потому что аудитория просто отупела и исчезли профессионалы, во что верить совсем не хочется. К великому сожалению, факты подтверждают эту гипотезу. Поэтому моя версия такова: правда никому не нужна. Ни тем, кто скрывает ее, ни тем, кто якобы хотел ее узнать.

Сейчас журналистика – в большинстве своем манипуляция общественным мнением в угоду заинтересованной стороны. Никакой правды во имя спасения.

Так я пришла в журналистику, которая платит за количество знаков на полосе, а не за эксклюзивное содержание. Теперь мы просто корреспонденты по сбору информации. Обидно до ужаса, сплошное разочарование.

Чтобы остаться в профессии, я мечтала возродить расследования. Но после того, как одного из наших сотрудников, расследовавшего тайну ночных гонок, увезли на скорой с проломленным черепом, я начала изучать программирование. Мне казалось, что смогу обезопасить своих сотрудников от таких вот неприятностей, получая информацию дистанционно. И хочу сказать, что ввиду моих прекрасных способностей к любому обучению это оказалось проще, чем я думала. Люди – в большинстве своем наивные существа и следы своих преступлений бережно хранят на телефонах и в почте. Крайне опрометчивое и неразумное решение, которое часто оборачивается против них самих же.

По окончании своего «хакерского» образования я доработала и улучшила несколько приложений, которые теперь стали способны менять ключи шифрования и пароли пользователей в офлайне.

Ночью я шерстила сеть, и с самого утра у меня уже была оперативная информация о том, что и где случилось, кто участник и кто свидетель. Затем успешно заметала следы своего пребывания в цифровом пространстве.

Бизнес-разборки, которые больше напоминали закидывание помидорами, оказались очень интересны публике. И тут мое «великое» хакерство показало себя как нельзя кстати – оперативно и безопасно. Тогда как громкие политические разоблачения никого не интересовали вовсе. Хотя при всем моем стремлении к справедливости можно было бы смело заняться и политическим хакерством. Но тогда мне был бы обеспечен печальный путь борца за свободу слова и создателя WikiLeaksАссанжа. Такая перспектива, мягко говоря, не радовала.

Я развернула кресло к окну. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь панорамные окна, радовали последними остатками тепла. Теплоходы медленно шли по заливу, отсвечивая белизной на темно-синих водах. По мосту тянулась вереница машин. Город жил своей размеренной жизнью. Без происшествий. Но нам они, как назло, позарез нужны. Я собрала в чашку золотистые лучи и сделала последний глоток. Чай с солнцем наполнял меня энергией вдохновения. Так! Пора бы и приступить к работе на работе.

На столе вдруг завибрировал телефон. Я быстро схватила его с надеждой, что небо меня услышало и послало сенсацию. Увы! Вместо сенсации небо подсунуло мне своего пресс-секретаря.

– Марго, ты не представляешь, как я не рада тебя слышать! – без особых любезностей выдала я «говорящей с призраками».

Мне действительно было не до мелких сплетен сейчас.

– Это не страшно, дорогуша, – вместо приветствия добродушно ответила Марго.

Я услышала, как она выпустила очередное кольцо пара. Поддавшись модной тенденции, эзотерик добавила электронную сигарету к своему магическому образу.

– Чего еще ждать от тебя в такой день? – добавила она с сожалением.

– В какой такой? – я была далека от иллюзий, что Марго – телепат и читает мои сны и мысли.

Она не могла знать, что со мной происходит. Тогда о чем это она?

– Дорогуша, доверься моей интуиции и своей. И больше не верь ничему и никому.

Я прикрыла телефон рукой и тоже понизила голос до шепота:

– Что за ерунду ты несешь? Ты забыла, где я работаю? Я и так никому не верю. Только доказательствам.

– А я тебе говорю, и доказательствам не верь, – уперлась Марго.

Вот странная женщина. Какого лешего еще она со своими предсказаниями сегодня?

И тут очень вовремя раздался гудок второй линии.

– Хорошо, хорошо. Я тебя услышала, ничему не буду верить. Марго, прости, работа зовет, – остановила я поток «мудрых» наставлений и переключилась.

– Здравствуй, Инесса!