Заложница стаи

      Вместе с осознанием этого вернулась способность мыслить. Нет! Я не хочу этого! Не желаю покоряться ему! Он силой заставил меня чувствовать это! Заставил прекратить принимать ликапин, удерживает в своем доме пленницей. Я не желаю так легко дарить ему победу! Я изо всех сил рванулась, высвобождаясь из объятий мужчины. На его лице промелькнули боль и удивление, но он все же отпустил.

      – Что с тобой?

      – Что со мной, Яров? – я горько рассмеялась. – Во что ты хочешь превратить меня?

      – Я не хочу ни во что тебя превращать, – он покачал головой. – Лишь хочу, чтобы ты себя, наконец, обрела.

      – Не этого ты хочешь, – задвинув скулящую и протестующую волчицу подальше, я с гневом взглянула на альфу. – Хочешь сделать меня одной из бессловесных самок, которые готовы ноги раздвинуть, стоит тебе взглянуть на них. Этого не будет, Яров! Я все равно найду способ убежать, слышишь? Освободиться от тебя!

      – Даже после того, что было этой ночью? – слова давались ему тяжело, глаза потемнели, выдавая обуревавшие эмоции. – Ты ведь чувствовала то же, что и я!

      – Что чувствовала, альфа? – издевательски бросила я, ударяя волчицу по наглой морде, вздумавшей снова высунуться. – Да, удовольствие ты умеешь доставить, не спорю! В сексе многих за пояс заткнешь. Но это же не значит, что я настолько голову потеряю, что захочу с тобой остаться навсегда!

      – У тебя не будет выбора, – в этот раз в голосе Ярова послышалось рычание. Янтарный блеск в глазах показал, что мне удалось его снова довести до белого каления. Представляю, какого труда ему стоит сдерживаться, чтобы одним движением мне шею не свернуть. – И как же облегчает мою задачу то, что твоя волчица, наконец, проснулась!

      Его слова насторожили. Я попыталась соскочить с кровати, но альфа молниеносно удержал меня, наваливаясь сверху.

      – Я запрещаю тебе покидать территорию клана! – голос звучал как-то странно. Повелительно, властно, глубоко. Каждое слово буквально врезалось в мозг, выворачивая там все наизнанку, не давая возможности сопротивляться.

      – Что это было, Яров? – как-то жалко отозвалась я, не в силах отвести взгляда от янтарных глаз.

      – Слово альфы, которого ты не сможешь ослушаться, – послышался хмурый ответ.

      В ту же секунду он отпустил меня, соскакивая с кровати. Двинулся к двери, больше не глядя и не удостаивая своим вниманием.

      – Да ну? – отчаянно храбрилась я, пытаясь не слушать жалобного подвывания волчицы внутри. – Правда, думаешь, что можешь удержать меня этим?

      Яров резко развернулся уже у порога и его бровь издевательски взметнулась.

      – А ты сейчас просто подумай о том, что хочешь сбежать.

      Настороженная и полная нехороших предчувствий, я все же это сделала. Представила себе, как пробираюсь к лесу и убегаю, в этот раз удачно. Тут же голову разорвало от такой дикой боли, что я закричала, обхватывая ее руками. Казалось, кто-то внутри протыкает мой мозг раскаленным прутом.

      – Поняла, наконец, волчица? – донеслось рычание Ярова.

      Я откинулась на подушки, чувствуя, как боль понемногу отступает. С ненавистью взглянула на альфу и поразилась тому, что к гневу в его глазах примешивается боль. Словно он сам вместе со мной только что переживал весь этот ужас. Или его настолько сильно зацепила моя боль? И все же даже это не могло унять моей ярости, моей ненависти к нему.

      – Будь ты проклят, альфа!

      – Похоже, я уже проклят, – с горечью заметил он. – Ты – мое проклятие.

      Дальнейшие ругательства замерли у меня в горле. Что-то словно полоснуло по сердцу. Яров вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Я же долго еще лежала, пытаясь разобраться в самых противоречивых эмоциях, что меня обуревали. Хуже всего, что одной из этих эмоций было раскаяние.

Глава 11

      На завтрак я принципиально спускаться не стала, хотя Славия даже лично поднялась в мою комнату и пригласила к столу. На языке вертелось много чего нелицеприятного. Вроде: «В обществе вашего сыночка мне кусок в горло не полезет» или «Лучше голодать, чем разделить трапезу с вашим семейством» и прочее в том же духе. Но я вовремя вспомнила о вчерашнем обещании и прикусила язык. В конце концов, мать альфы и правда ни при чем.

      – Нет, спасибо, я не голодна, – выдавила из себя и отвернулась к стене, давая понять, что решения не изменю.

      Славия ретировалась, а после вернулась с подносом еды, который молча поставила на стол. От свежих булочек с вареньем и чая исходил восхитительный аромат, но я упорно его игнорировала. Так что в итоге вернувшаяся через два часа Славия, поджав губы, унесла все обратно. Я продолжала валяться в постели, хоть и понимала, что такой способ бунта кажется детским. Плевать! Да и что еще мне оставалось? Бежать я теперь не могу в любом случае, даже сопротивляться Ярову не могу в постели – тело постоянно капитулирует. А сдаваться не хотелось.

      Как и следовало ожидать, вскоре после второго ухода Славии в мою комнату вошел альфа.

      – Ну и что это за ребячество? – хмуро бросил он, исподлобья глядя на меня.

      Я философски пожала плечами, уставившись в потолок.

      – Голодовку решила объявить?

      – Просто нет аппетита, – холодно возразила я.