Заложница тёмного мага

Как говорил великий классик: ничему не удивляться, говорят, есть признак большого ума; по-моему, это в равной же мере могло бы служить и признаком большой глупости⁴.

Но тихая и домашняя Эстель, которую я воспринимала, как любимую, но недалёкую тётушку смогла по-настоящему меня удивить. Она развила бурную деятельность, пока я была в отключке и нашла Айзеку легата. Более того, она точно знала в какой сфере должен быть специалистом правозащитник племянника, а это говорило о том, что она не просто узнала о его способностях, но и приняла их.

- Вот уж не думала, что буду спрашивать, но.. .ты давно знаешь? - спросила я за завтраком. После трёх дней лечебного голодания мне хотелось что-то посущественнее, нежели подсушенный хлеб и чашка отвара, но я ограничилась кашей с мёдом и орехами и круассаном с кисличным джемом.

- Мне кажется, - ответила довольная моим аппетитом Эстель, - с того самого момента, как он появился на моём пороге больше дюжины лет назад. - И я догадывалась о том, как, произошла инициация. Но пойми меня правильно, Клер, если бы Айзек сорвался, я бы не стала его покрывать. Он всё, что у меня осталось от Доротеи, но слепая любовь не по мне.

- Ты случаем не работаешь на Венец? - пошутила я.

- Когда-то в молодости, - щелкнула меня по носу Эстель, шокировав заявлением. - Но сейчас не об этом. Уро будет здесь в полдень.

- Автор «Непринятия»? - да что же это такое сегодня, только успеешь челюсть с пола подобрать и водрузить на законное место, так она опять отпадает.

- Нет, милая. Его сын. Но он так же хорош, или даже лучше.

Я поднесла к глазам изящные часики, украшающие моё запястье и убедившись, что ожидание не будет томительным закончила завтрак. От обильной еды меня слегка повело, но я позволила себе полчашки крепкого тая и сытое опьянение меня тут же отпустило. В последнее время, мне категорически не нравился запах местного «кофе», да и на вкус он стал другим, не горчее, это бы я пережила, а с приторной ноткой протухшего мяса. Ни сливки, ни сахар положение не спасали и с сожалением я отказалась от тая, жалея о тех бодрости и приливе сил, что он дарил.

Правозащитник, которого нашла Эстель мне не понравился.

В начале.

Во-первых, чисто визуально он производил впечатление полнейшего идиота - невысокого роста, полноватый франт, который следит за модой больше, чем за своим аппетитом был одет слишком кричаще. Для начала панталоны канареечного цвета и голубые чулки воткнули в глаз мне репей, убивая наповал своим несочетаемым сочетанием, а с трудом застегивающаяся на пузике жилетка, вообще грозила выстрелить перламутровой пуговицей, если несс Уро вдохнет посильнее. Блестящие пряжки туфлей, усыпанные самоцветами, слепили глаза, отражающимися в солнечном свете зайчиками. Уже после того, как он уселся, с трудом втиснувшись в кресло, сотни переливающихся радугой огоньков принялись бродить по стенам хмурого кабинета Айзека, словно засланные шпионы, разнюхивающие что да как.

Во-вторых, меня смущала его прическа. Никогда не понимала тех мужчин, что, окончательно и бесповоротно лысея, стремятся прикрыть своё озеро в лесу, отросшими с боков прядями. Когда дует сильный ветер, ни беретка, ни сильные средства фиксации не спасают от провала. Зализанные на один бок коровой локоны встают дыбом, являя плешь во всей красе и выставляя её обладателя сущим придурком, куда как проще носить парик, уж если тебе претит сама мысль о том, что с годами волосы покидают положенное им место дислокации, или стричься коротко, как красавчик Брюс Уиллис, вот уж кто с любой шевелюрой всегда горяч.

Но.. .как только легат открыл рот - я пропала.

Секретное оружие этого несуразного человека - его голос (надеюсь и огромный багаж знаний, но сейчас не об этом). Низкий, с легкой хрипотцой тенор, проникновенно вещающий о легитимности ареста, возможных ходах защиты, о лазейках в законодательстве и прецедентах, которые могут помочь вытащить Айзека ввел меня в состояние транса, и я, словно замершая перед змеёй лягушка слушала легата, буквально разинув рот.

Из оцепенения я буквально вывалилась и только тогда, когда несс стал раскланиваться, торопясь на встречу с Хантом. Как законный представитель подсудимого в суде он имел право на встречи, коим и планировал воспользоваться. Уро очень кстати покинул наш дом, потому как спустя всего десять минут произошла «смена почетного караула» и нас почтил своим присутствием Рейдж.

До его прихода я поделилась впечатлением о легате с Эстель, и она, рассмеявшись, пожурила меня.

- Я полагала, что ты мудрее, Клери, - хмыкнула Эстель, а от её уменьшительноласкательного обращения у меня ёкнуло сердце, так называл меня только Айзек. На мгновение на меня накатили безнадега и отчаяние, но я мысленно тряхнула головой, выдохнула, разгоняя неуместное уныние и успокоившись спросила, почему. - Ты не из тех, кто судит по первому впечатлению и внешнему виду, что же заставило тебя изменить устоявшейся привычке.

- Наверное временная уязвимость...