Залпы с берега

В конце августа на Красной Горке побывал командующий ленинградским фронтом Леонид Александрович Говоров. Ознакомился он и с нашей батареей. Побывал в первой башне и на командном пункте. Человек высокой и разносторонней артиллерийской культуры, он с ходу схватывал особенности нашей техники, тонко подмечал еще не использованные в нашей боевой работе возможности. Прибыл-то он к нам для проверки, а не для расширения собственного кругозора. И его советы и указания отличались предметным, деловым характером, пониманием специфики боевого применения береговой артиллерии.

Кстати сказать, далеко не все армейские командиры и артиллерийские начальники, особенно среднего звена, понимали эту специфику. В начале обороны Ленинграда часть береговых железнодорожных батарей была включена в состав войск фронта. Армейские командиры обрадовались пополнению. Но использовали батареи подчас неправильно как с тактической, так и с технической точки зрения. Армейцев увлекала возможность нанести противнику удар помощнее, почувствительнее, так сказать, с избытком. При этом не учитывалось, что морские пушки выдерживают меньшее количество выстрелов, чем полевые, и что их снаряды предназначены не для всяких целей. В общем, применяли их там, где и дистанции, и объекты ударов позволяли с успехом использовать обычную полевую артиллерию. Кончилось это тем, что все железнодорожные батареи были снова переданы флоту.

Генерал-лейтенант Говоров хорошо разбирался в том, что береговая артиллерия может и что ей противопоказано. На форт он прибыл, как мне показалось, главным образом в связи с задачами контрбатарейной борьбы. Немцы продолжали разрушать Ленинград огнем дальнобойных орудий. Подавлять их батареи, расположенные в глубине обороны, сейчас фактически могла лишь флотская - береговая и корабельная - артиллерия.

Собрав нас, командующий фронтом рассказал, что за прошедшие летние месяцы флот заметно преуспел в контрбатарейной борьбе. Стала более развитой сеть артиллерийской разведки, огонь по неприятельским батареям ведется более активными методами, открывается в короткие сроки. И результаты этого налицо. В августе количество обстрелов города резко сократилось. Но не следует обольщаться. Обстрелы Ленинграда - это не просто террор, не только гнусная попытка фашистов подорвать боевой дух героических ленинградцев и вынудить их к капитуляции. Мы располагаем сведениями, что Гитлер приказал полностью разрушить город Ленина, сровнять его с землей. И как бы ни был преступен и дик этот бандитский приказ, исполнители в лице немецких генералов будут продолжать выполнять его...

Честно говоря, тогда еще трудно было представить себе, что существует такой приказ, что тут нет никакого преувеличения. И не потому, что у нас были сомнения относительно нравственного облика фашистского главаря. Просто это казалось слишком бессмысленным. Но после войны стал известен приказ начальника германского военно-морского штаба от 29 октября 1941 года: "Фюрер решил стереть с лица земли Санкт-Петербург. Существование этого большого города не будет представлять дальнейшего интереса после уничтожения советской России... Предлагается подойти близко к городу и уничтожить его как с помощью артиллерийских обстрелов из орудий различного калибра, так и с помощью длительных воздушных атак..."

- Затишье надо считать временным, - продолжал командующий. - Немцы перебросили на наш фронт осадную артиллерию из-под Севастополя и артиллерию особой мощности из Европы. Сейчас они, видимо, перестраиваются, ищут лучшие организационные и тактические приемы обстрела города. И надо быть готовыми к любым сюрпризам с их стороны. Тактику контрбатарейной борьбы следует совершенствовать, делать ее еще более активной. Мы видим свою задачу в том, чтобы упреждать противника в открытии огня, воздействовать на него не только артиллерией, но и авиацией. Но это - дело будущего. А сейчас, сегодня, вам надо улучшить разведку вражеских батарей, точнее определять их координаты. Есть у вас возможности и для более точной подготовки исходных данных для первого выстрела, и корректировать огонь вы могли бы лучше...

После этого Леонид Александрович перешел к профессиональным подробностям. Мы слушали его и удивлялись: как много успел он увидеть за время короткого посещения форта. Задачи, которые он ставил перед нами, были трудны, но вполне реальны. И генерал вселил в нас уверенность, что они нам по плечу. Приезд его мы потом вспоминали не раз.

Еще большим событием в нашей жизни было посещение форта секретарем ЦК партии и членом Военного совета Ленинградского фронта Андреем Александровичем Ждановым. Авторитет Андрея Александровича в Ленинграде, в войсках и на флоте был необычайно высок. Видный партийный деятель, он играл первостепенную роль в руководстве обороной города.

Узнав в один из сентябрьских дней о том, что ожидается посещение Ждановым Красной Горки, мы оглядели все вокруг критическим глазом: все ли у нас в порядке, произведет ли наш дивизион хорошее впечатление, на уважаемого гостя? Ударить в грязь лицом не хотелось.