Залы Штормового Предела

Тамлина и Эскевара подняли и поволокли вниз по тропинке. Вокс не мог говорить, но его толчок все сказал без слов. «Беги!» Держась вместе, троица рысцой побежала по скользкой гравийной дорожке. Когда дорога выровнялась, они помчались сломя голову. Впереди тропинка разветвлялась вокруг неглубокого бассейна, окруженного вертикальными колоннами, скамейками и цветочными клумбами: летняя площадка для родителей и нянек, где можно посидеть, пока дети плещутся. Зимой парк пустовал, а бассейн покрыт льдом, и зловеще поблескивал в звездном свете. Сквозь прерывистое дыхание и топот ног троица услышала позади новые зловещие свистки. Они представляли себе быстрый топот собачьих лап, барабанящих по земле. Тамлин как раз собирался спросить, какую на развилку повернуть, чтобы обогнуть бассейн, когда Вокс споткнулся, как загнанная лошадь. Ударившись головой, Тамлин и Эскевар перевалились через каменный край бассейна и заскользили на животах. Эскевар зашипел, когда его оголенный живот проехался по льду. Тамлин резко опустил руку, в которой все еще держал нож, чтобы остановиться. Лезвие раскололо лед, а затем застряло так резко, что он описал дикое, сводящее желудок вращение. Плюхнувшись, как выброшенная на берег рыба, Эскевар катился до тех пор, пока рукоять его меча не царапнула борозду со сводящим зубы визгом. Оба молодых человека попытались подняться, но поскользнулись и растянулись на земле. Кряхтя, ноя, замерзая, они вонзали оружие в лед, как кошки, чтобы подтянуться к краю бассейна. Вокс, будто не один человек, а целая армия, стоял спиной к каменному фонтану и убивал собакоподобных существ. Его сверкающий топор врезался в спину собаки, искалечив ее задние лапы. Тварь заскулила, как щенок. Замах наотмашь сбил с ног низко летящую собаку, а встречная дуга ударила другую по черепу. Рыча и лая, все больше собак окружали колосса, но они оказались достаточно сообразительными, чтобы не нападать. Тамлин и Эскевар схватились за каменный край бассейна, когда Вокс снова поднял свой топор.

Свист остановил борьбу. Различные свистки, низкие, высокие, заставили собак броситься прочь. Тамлин и Эскевар прищурились, но не увидели никаких таинственных свистунов, только сгорбленные фигуры, скачущие среди темных деревьев. По-кошачьи острое зрение Вокса увидело больше. Резко выбросив вперед левую ногу и замахнувшись топором далеко назад, он метнул длинное оружие в светлую фигуру, очерченную темным стволом. Спутники Вокса услышали, как сталь врезалась в плоть, а затем и булькающий крик. Вокс уже бежал. Тамлин и Эскевар рванули следом.

Вокс склонился над раненым человеком, чье дыхание булькало кровью. Гигантский боец щелкнул пальцами. Эскевар достал из кармана волшебную свечу и прикоснулся фитилем к стали. Завернутая в бумагу трубка вспыхнула ярким пламенем, и Вокс схватил Эскевара за запястье, чтобы поднести свет поближе. — Горец! — сказал Эскевар.

— На нас напали варвары? — смущенно спросил Тамлин. — Я ожидал увидеть старых добрых городских головорезов.

Косматые, коротко остриженные волосы, густая борода и смуглая кожа говорили о том, что он всю жизнь провел на свежем воздухе. Напавший был одет в длинную домотканую рубаху и зашнурованный шерстистый жилет. Лохматая овчина была странного темно-коричневого цвета и утолщалась на плечах, придавая ему горбатый вид. Безжалостный топор Вокса вспорол ему живот. Скрючившись от боли, он пролил галлоны крови, скопившиеся в черную лужу.

Прищурившись при свете свечи, Вокс осмотрел горло мужчины, но не нашел ни деревянного, ни костяного свистка, что означало, что собачник свистел сквозь зубы. У горца была только короткая дубинка, пробуренная и утяжеленная свинцом, и длинный нож. На поясе у него болтался кошель из беличьей кожи, и Вокс с помощью длинного ножа разрезал его. Ничего больше не обнаружив, Вокс перерезал горцу горло и оставил умирать.

— Тебе вряд ли нужно его грабить, Вокс. — Голос Тамлина слегка дрожал. Он не часто бывал свидетелем смерти, и простая жестокость телохранителя всегда поражала его. — Оставь парню несколько монет, чтобы родственники могли похоронить его.

Свирепо глядя из-под темных бровей, Вокс коснулся своего лба, а затем резко отдернул пальцы. Он указал на свои глаза, потом на мертвеца и широко растопырил пальцы. Привычные к немому языку жестов, молодые люди поняли, что воин имел в виду:«Ты что, сошел с ума?» В этом покушении есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд.