Замануха для фраера

– Тогда назовите число и время, когда этот ваш Востриков был убит, потому что мне это неизвестно, – буркнул Родионов.

– А я разве не сказал? – изобразил удивление Минибабаев.

– Нет, не сказали.

– Прошу прощения, гражданин Родионов, – произнес Рахметкул Абдулкаримович и прижал ладонь к груди. – Итак: где вы были в ночь с четырнадцатого на пятнадцатое июля?

– В Москве, – ответил Савелий Николаевич. – И тому имеется масса свидетелей.

– А когда вы приехали в Казань?

– Прилетел, – поправил его Родионов. – Вчера во второй половине дня. Это легко проверить.

– Проверим, – бодро ответил Минибабаев, хотя получилось это у него не очень. Версия, вернее, предположение в той ее части, в которой Родионов подозревался в убийстве Вострикова, летела в тартарары.

Вот, черт. А ведь все так ладно складывалось.

Конечно, надо еще проверить правдивость слов этого Родионова. Что он на допросе неоднократно врал, в этом у Минибабаева не оставалось никаких сомнений.

Бывший медвежатник врал, что не брал Государственный банк в восемнадцатом году. Врал, что не сбрасывал в озеро золото. Но вот то, что он врет, будто во время убийства был в Москве – не похоже. И что в Казани он появился уже после случившегося – тоже, не похоже, что врет.

Тогда кто замочил Вострикова? Может, тот же самый фигурант – человек икс, который пытался порешить этого пьяницу Жорку?

А не связан ли каким-нибудь образом этот человек икс с Родионовым? Может, они дуют в одну дуду?

Тогда, даже если алиби Родионова подтвердится, его надо попридержать. Пусть посидит в арестантской как подозреваемый, пока дело не прояснится. То есть, пока он, оперуполномоченный по уголовным делам Минибабаев не допросит этого Охлябина.

А везет же этим алкоголикам. Не иначе, Всевышний их бережет. Благоволит к ним отчего-то. Был бы нормальный человек, давно бы от такой раны окочурился. А этот – нет. И операция, как сказали, прошла успешно. Может, еще и выкарабкается… Значит, остается одна-единственная, крохотная надежда на допрос Жорки Охлябина. Чтобы найти этого человека икс. И допросить Охлябина надо как можно быстрее, ведь век держать в арестантской этого Родионова себе дороже. Он грамотный, начнет качать права да жалобы писать – хлопот потом не оберешься.

Да, надо как можно скорее допросить Охлябина. А то помрет еще, неровен час…

ГЛАВА 22 ИЮЛЬ 2008 ГОДА

– Ты!?

– Я.

– А я уж думал…

– Что думал?

– Да так…

– Что больше меня никогда не увидишь?

– Нет, что он тебе сделает больно и плохо.

– Как видишь, не сделал.

– Ты, Лен, прости меня, дурака.

– И ты меня прости.

– Тебя-то за что?

– Да есть, за что.

– Значит, он отпустил тебя?

– Отпустил.

– Сам?

– Сам.

– А что ему от тебя было нужно?

– Мне показалось, что что-то было нужно.

– Что «что-то»?

– А ты не догадываешься?

– Ублюдок.

– Не волнуйся, он потом передумал.

– Все равно, ублюдок.

– Он спрашивал про тебя.

– Зачем?

– Спроси у него…

– Ну, и что он спрашивал?

– Кто ты, кто твои родители…

– Зачем это ему?

– А ты не слышал, как он с тобой попрощался?

– Я не помню.

– Он сказал: «Пока, родственничек». Он думал, что ты ему родня.

– Потому что я знал про золото в озере?

– Да.

– И что ты ему сказала?

– Сказала то, что знала.

– И что?

– Я думаю, вы и правда, родня.

– Почему?

– Ну, он знает этого Ленчика, про которого ты мне рассказывал.

– Знает?

– Да. Так мне показалось.

– Он тебе ничего не сделал?

– Нет. Проехал с полкилометра и вытолкал меня из машины. Сказал: «Ступай к своему жениху».

– А ты мне невеста?

– Не знаю, я никакого предложения от тебя не получала.

– Значит, получишь.

– Не может быть!

– Может. Ты еще сердишься на меня?

– А ты как думаешь?

– Ну, прости засранца, Ленк.

– Ни за что!

– Почему ты улыбаешься?

– Не скажу.

– Так простишь?

– Посмотрю на твое поведение.

– Я буду послушный, как…

– Как кто?

– Как не знай кто!

– Не будешь ты никогда послушным «как не знай кто».

– Если ты скажешь, буду.

– Ага…

– Прости, Ленуся.

– Ла-адно, прощаю.

– Значит, пойдешь за меня замуж?

– Надо подумать.

– А что тут думать? Денег у нас полно. Такую свадьбу отгрохаем. На миллион!

– Опять ты увлекаешься?

– Нет, это я так. Утрирую.

– Не надо. Утрировать.

– Хорошо, не буду. Я люблю тебя, Ленк. Я это понял.

– Давно?

– Нет, недавно.

– И когда?

– Когда он тебя увез.

– А что бы ты делал, если бы он не отпустил меня?

– Искал бы.

– И долго?

– Пока бы не нашел…

– Знаешь…

– Что?

– Ничего.

– Что ты замолчала? Нет уж, говори, раз начала.

– Я тоже тебя люблю. Кажется.

– У-у, хитрюга. Так, кажется или точно?

– Точно. Кажется.

– Ну, Ленка…

– Да люблю, люблю…

ГЛАВА 23 ИЮЛЬ 1949 ГОДА