Заматерение

- Я прекрасно расслышал с первого раза. Просто собирался с мыслями, - и он немного замялся. – Обычно, все кто сюда приглашён, прекрасно осведомлены о традициях и как себя положено вести на охоте.

- Ну, извините молодой человек. Мы - это не «все»! О чём я вам сразу же поведал, - и после, перейдя на простонародный дореволюционный говор, продолжил. - Издаля приехамши, да проголодамшись. А порядка тутошнего - не знам. Тёмные, значиться, барин.

Парень молодец, видно как его подмывает перекинуть меня через коленку, да выдрать по попе. Однако сдержался, и только ответил, - Я зашел к вам, чтобы дать разъяснения, но не застал вашего спутника и решил вернуться позднее, когда он будет на месте.

- Рассказывайте мне, а я всё передам. И, как я догадываюсь, вас к нам определили – приглядывать за новичками и быть нашим Вергилием[1]. Так что давайте знакомиться. Меня зовут Константин. А вас как величают? – и протянул ладошку для рукопожатия.

- Виктор. Виктор Александрович, - поправился собеседник, быстро пожимая мою руку.- А поесть можно будет через час, Вы спуститесь в зал ресторана, или пожелаете в номере?

- Спасибо, Виктор Александрович. Мы лучше спустимся в зал и заодно осмотрим убранство особняка. Мне интересно посмотреть и его окрестности, - сразу адресовал я парню, интересующие меня вопросы. - Можно ли нам выходить и передвигаться без сопровождения? Куда можно и нельзя ходить? – и сразу, поспешил дать подсказку. - С сопровождающими мне проще и привычней. Опять же, они хорошо знают местные правила, и не дадут попасть впросак.

Виктор внимательно на меня глянул, и согласился, - Наверно, с сопровождающим вам будет правильнее, но по дому можно передвигаться свободно. Только не заходить в другие номера. В остальном особых ограничений нет, но вам лучше поступать так, как делают остальные гости, и постараться не выделяться, - а потом задорно улыбнулся. – Но последнее, по-моему, абсолютно невозможно.

- Вы ещё не знаете, какой серой и незаметной мышкой я могу казаться. Это мимикрия, известная в животном мире форма приспособлятства.

И стал наблюдать за лицом собеседника, а также за реакцией на мои последние слова. Лицо он выдержал, и даже не улыбнулся. А так как предпочёл смолчать, то я продолжил.

- Вы не обижайтесь на своеобразную форму проверки в начале нашей беседы. Стараюсь определить характер тех, с кем мне некоторое время придётся тесно сотрудничать. У вас характер стойкий, выдержанный, можно сказать нордический, что очень ценно для вашей службы, - и сделал попытку сближения. - Я с годовалого возраста привык к присутствию охраняющих меня людей, и предпочитаю считать их товарищами или же друзьями. Думаю, что мы сработаемся. Я буду слушаться ваших советов, и стараться не лезть на рожон.

- Постараемся сработаться, и я приложу все силы к этому, - ответил Виктор. - Немного странно, вот так серьёзно разговаривать с маленьким мальчиком, и я никому бы не поверил, сам не столкнувшись с таким.

- Э-э-эх, Фома неверующий. «…подай руку твою и вложи в рёбра Мои; и не будь неверующим...», - сказал Фоме Господь, - процитировал я отрывок из Евангелия. – Неужели не смотрели по телевидению передачу обо мне? О ней, похоже, судачит вся столица.

- Обычно, у меня нет возможности смотреть телевизор. Я либо на службе, либо тренируюсь, а на остальное остается слишком мало времени.

- Это - да! Тут мы с вами коллеги по несчастью. Я телевизор смотрю урывками, только новости и хорошие фильмы.

Тут в двери зашел дедушка, и я ему представил Виктора, пояснив, что он нас будет опекать и подсказывать, как следует себя держать.

***

В то время, как Леонид Ильич и ряд других приглашённых охотников, отправились в лес и с ними последовал дедушка Павел, я попросил Виктора сопровождать меня на прогулке.

Географическим кретинизмом никогда не страдал, и дорогу находил даже в глухой тайге. Однако окружающий нас лес достаточно густой, а при моём малом росте вряд ли удастся влезть на высокое дерево, чтобы оглядеть окрестности.

Играть в сказку «Маша и медведи» мне было недосуг, а вот мультики про Машу и Медведя непременно надо будет поставить, серий десять хотя бы. Пусть Котёночкин продолжает - «Ну, погоди!», а мы выпустим нашу – «Машу». Мы с этой оторвой в чем-то схожи. Возможно напором и своей неуёмностью.