— Мы не будем торопиться, пока не получим добро от капитана, — бормочу я, пока начинаю медленно расстегивать его рубашку, в тоже время дразня его — Держу пари, мы окажемся на высоте, когда я закончу раздевать тебя.
— Просто помни, что в эту игру могут играть двое, — напоминает мне он. — Это одна из моих любимых.
Он соблазнительно мне улыбается и скользит рукой вдоль моих изгибов.
— Боже, ты заставляешь меня разгораться.
Я провожу ногтями вниз по его груди и останавливаюсь около пряжки его ремня.
— Не могу дождаться, чтобы почувствовать тебя внутри меня.
Я расстегиваю пряжку, чтобы расслабить и вытащить его из шлевок. Как по команде раздается непрошенный звук рингтона, стоящего в телефоне на Ванессу.
— Как дела?- спрашивает он, тут же отвечая, и выражение его лица становится мрачным. — Ну, по крайней мере, это показывает, что мозг активен, — отвечает он с надеждой в голосе. Он кивает и продолжает внимательно слушать, но я не слышу, что говорит Ванесса.
— Врачи не всегда знают, Ванесса. Он еще может прекрасно выйти из этого состояния.
Он поворачивается и идет по направлению к передней части самолета, очевидно, ища уединения.
Я уже не могу слышать, что он говорит, но Трей демонстрирует все признаки тревоги. Он нервно ходит взад и вперед, в то время как его пальцы запущены в волосы. Все, что она говорит ему совсем не то, что он хочет услышать. Он останавливается на полушаге и опускает голову, так что теперь смотрит в пол. Трей продолжает слушать, и Ванесса, похоже, ведет монолог.
Полагаю, у меня будет достаточно времени, чтобы выспаться.
Трей
Я не совсем понимаю, что Ванесса ожидает от меня. Впервые за десять лет я сумел вытолкнуть ее из головы и двигаться дальше. Теперь она ведет себя так, словно тосковала по мне все это время, пока меня не было. Я чертовски хорошо знаю, что это не так. Я ни на секунду не верю, что она чувствовала ту же пустоту, с которой я жил все эти годы. Почему она не говорила мне об этом? Потом мне пришло в голову, что, возможно, она не хотела обидеть Тайлера больше, чем я.
— Прости, я должен был ответить, — говорю я Мэнди, как только скольжу на сиденье рядом с ней. — Тайлер не демонстрирует никаких признаков выхода из комы, но ЭЭГ показало, что его мозг в активном состоянии.
— Ну, это хороший знак, — отвечает Мэнди, сдержанно мне улыбаясь.
— Да, он выйдет из нее.
Я откидываюсь на спинку стула, чтобы соответствовать углу совпадения с Мэнди.
— И если он не выходит, то Ванесса убеждается, что ты следующий на очереди? — выражение лица Мэнди вдруг превращается в серьезное.
— Сейчас она просто сходит с ума. Она выбрала его, беременна от него, и Тайлер выйдет из комы, — уверяю я ее. — Кроме того, ты делаешь меня счастливым, чем я был когда-либо за всю свою жизнь.
— Ты тоже делаешь меня счастливой, — отвечает она с настороженным взглядом в глазах. — Я просто становлюсь больной каждый раз, когда она звонит тебе. Знаю, что ты все еще любишь ее.
— Но я пытаюсь двигаться дальше, — говорю я ей честно. — Я уже достаточно настрадался за свою жизнь. Нам просто не суждено быть вместе.
— Я не эксперт в любви, но знаю, что если ты любишь кого-то, то почти невозможно перестать любить, ... даже если ты захочешь.
Ее взгляд опускается на колени, когда она тянется к моей руке.
— Я просто хочу, чтобы ты был честен со мной, и не водил меня за нос.
Мое сердце просто щемит от ее слов. Я действительно не хочу обидеть Мэнди, но, конечно, у меня все еще есть чувства к Ванессе. Я хочу, чтобы ей было хорошо, у нее была хорошая жизнь, но не думаю, что я тот, кто даст ей это.
— Я не буду водить тебя за нос.
Я поднимаю руку Мэнди к своим губам и нежно ее целую, прежде чем откидываюсь на кресло и закрываю глаза.
Мэнди