Замена в игре (СИ)

Я протерла глаза, окончательно избавляясь от сонного состояния, и нажимаю на кнопку питания телефона. Боже мой, сейчас 9:49. Не могу поверить, что я спала так долго. Я про себя отмечаю, что сегодня пятница, и неделя уже пронеслась. Я пытаюсь сесть, потираю свое лицо обеими руками в попытке окончательно проснуться. Я немного удивлена тем, что от Трея нет вестей, но полагаю, что он не хотел рисковать и разбудить меня. В доме полнейшая тишина, за исключением поскрипывания старых половиц под моими ногами. Когда я выхожу в коридор, то заглядываю за угол, но везде тишина. Я прохожу через кухню и захожу в спальню мамы, но и здесь никого нет. Возможно, мама сейчас на приеме у врача или что-то в этом роде.

Я прохожу в угол их спальни, к старому отцовскому бюро с выдвижной крышкой, и откидываю ее назад. Перед моими глазами открывается большой ассортимент бумаг. Я открываю небольшой деревянный ящик на правой стороне, чтобы найти его чековую книжку. Я открываю другой ящик, который выглядит так, как будто здесь скопилась куча неоплаченных счетов. Затем перехожу к большому нижнему ящику, который заполнен папками. Я сразу же тянусь рукой к толстой, немаркированной папке в самой глубине ящика, которая бросилась мне в глаза. Пока я, сидя на коленях, достаю папку, я думаю о том, что мужчины так предсказуемы. Мне смешно, что отец создал отдельный почтовый ящик в городе, чтобы получать письма от нее, а потом хранил их в таком явном месте. Неудивительно, что мама знала о его романе.

Мое сердце печалится за нее, пока я просматриваю открытки и письма от Сильвии, которые папа получил все эти годы. Оказывается, переписка приостановилась на несколько лет, но после развода Сильвии началась снова. В одном из писем она четко говорит, что у нее имеется компаньон по имени Чарльз, но между ними совершенно платонические отношения, и они спят в разных спальнях.

В конце каждого письма она рассказывает ему, как сильно она любит его и желает, чтобы с мамой все было хорошо. У этих двоих такие противоречивые отношения. Я выбираю три случайных письма, одно сверху, одно из середины и одно снизу. Это было легко. Я достаю большой манильский конверт из соседнего ящика и пробегаюсь по тексту. Беру свой телефон и посылаю Трею сообщение, что письма у меня, и спрашиваю адрес Юргена.

Я прогуливаюсь по кухне и начинаю наливать себе чашку кофе, когда мой телефон начинает звонить. Гляжу на экран, и вижу, что это отец.

— Вы, ребята, бросили меня, — дразню я его, отвечая на звонок.

— Дорогая, тебе лучше приехать в больницу, — его голос дрожит, пока он говорит. — Твоя мать плоха.

— О Боже, она в порядке? — спрашиваю я, чувствуя себя застигнутой врасплох.

— Нет. Ты должна приехать и увидеться с ней прямо сейчас.

Он замолкает, как будто размышляет о чем-то.

— Возьми кабриолет своей матери, он в гараже.

— Хорошо, я сейчас оденусь и приеду.

Я бегу в свою спальню, бросая конверт на кровать, открываю шкаф, чтобы найти что-нибудь из моей старой одежды. Не могу поверить, что это происходит на самом деле!

Я чувствую себя полностью оцепеневшей, пока открываю двери гаража и сажусь на сиденье ее старого любимого кабриолета. Мне кажется, что, в конце концов, все неважно. Разногласия, обиды или маленькая вмятина, сделанная моей сестрой на переднем крыле. Дерьмо, мне нужно позвонить ей. Я прокручиваю свои контакты и набираю ее.

— Я только что разговаривала по телефону с папой, — говорит Дарла, даже не поздоровавшись.

— Ладно, я просто хотела убедиться, что ты знаешь, — отвечаю я, пытаясь быть сильной. — Мы вчера очень хорошо поговорили.

— Здорово. У нас с мамой около месяц назад состоялся разговор, когда дети и я были дома, — она делает паузу, как будто ее застали в середине какого-то дела. — Я собираю ребят, и мы выезжаем. Мы будем там где-то через час.

— Ладно, езжай осторожно, — говорю я ей, зная ее послужной список.

— Увидимся в больнице.

— Пока, — говорит она, прежде чем на линии воцаряется тишина, и мысли вновь наполняют мой разум. Не могу поверить, что это происходит. Я так рада, что вчера приехала домой. Я бы никогда не простила себе, если бы не получила шанс поговорить с ней в последний раз. Я заезжаю на пустое парковочное место и бегу в больницу.

— Мэгги Грейсон, — говорю я администратору, почти задыхаясь.

— Номер одиннадцать, в конце зала, — сообщает мне она, и в ее глазах видно сострадание. Я уверена, что она, сидя в этом кресле, видит немало боли.

— Она не спит? — спрашиваю я отца, встретившись с ним в дверях.

— Да, она хочет тебя видеть.

Слезы тут же вырываются из моих глаз, как только я вижу ее на больничной койке. Она выглядит такой уставшей и слабой.

— Ладно, милая, — шепчет она, закрывая глаза, как будто сопротивляется своим собственным слезам. — Мне жаль, что мы не доберемся до ручья.

Мое тело сильно трясет, я начинаю разваливаться на части. Хотя она и не самая любящая мама в мире, но у нас действительно с ней было много хороших моментов.