Заметь меня в толпе (СИ)

Я поняла, что поездка в Прагу — мой единственный шанс обрести полную свободу и сделать то, о чем я мечтала каждый день последние три года.

Оказалось, курс доступен всем желающим. Условия проживания спартанские, но меня это не волновало.

Родители сразу восприняли в штыки мое стремление отправиться в восточную Европу. Тогда я выложила главный аргумент: в следующем году мне исполнится восемнадцать. Как только стану совершеннолетней, никто и ничто не удержит меня в родительском доме, если только сердобольные предки не прикуют цепью в подвале. Я заявила, что родителям стоит поостеречься наседать на меня, иначе очень скоро мы расстанемся навсегда. Мама заплакала. У отца задрожали губы. Но я больше не могла позволять собой манипулировать. Я перестала быть послушным, тихим ребенком и безоговорочно потребовала назад свою жизнь.

И вот я здесь, в Праге. Колесики чемодана тихо шуршат по ребристому покрытию трапа. Новая жизнь встречает в аэропорту.

Ч1, Глава 2

Софи прилетела в Прагу тремя днями ранее, чтобы погулять и развлечься до того, как начнется летняя школа.

Пробыв в Праге всего ничего, Софи уже успела нахваталась местных повадок. Она быстро чмокнула меня в щеку, схватила сумку и, игнорируя таксистов, повела на автобусную остановку. Когда я заикнулась, что хорошо бы обменять деньги, она посмотрела на меня, как на сумасшедшую.

— Нади, ну кто же меняет деньги в аэропорту? — заявила она. — Тут грабительский тариф. Я покажу тебе отличный обменник в городе.

— Ca va, — я поджала губы и поспешила за ней.

На остановке Софи притормозила возле желтого автомата, кинула в щель пару монеток и ткнула в одну из десятка кнопок. Автомат затрещал и выплюнул листочек с бледно-оранжевой полосой, на которой значилось «PRAZSK'A INTEGROVAN'A DOPRAVA». Софи протянула мне билет со словами:

— Вот. Рекомендую сегодня же приобрести проездной на месяц.

— Merci. Я понимаю практически все, что тут написано. Похоже на русский.

— S'erieusement? — Софи поморщилась.

Неужели ей обидно признать, что за каких-то три дня она все еще не научилась бегло говорить по-чешски?

— Для меня это тарабарщина! Даром, что буквы латинские.

— Вот тут написано, что билет действителен в течении 60 минут.

— Да что ты! А я и не догадалась, что «60 min» означает 60 минут! — ноздри Софи вздулись и на щеках еще сильнее обозначились веснушки. У нее все было через край.

— Не сердись! — Я подошла и заправила ей за ухо выбившийся рыжий локон. Она слабо попыталась отдернуть мою руку.

Софи была милой до приторности, особенно когда сердилась. Ее внешность фарфоровой куклы с пухлыми губками и розовыми веснушчатыми щеками имела самый легкомысленный вид. Глаза Софи были особенно прекрасны, светло зеленые с коричневым колечком у края радужки. Софи отлично знала, какое производит впечатление, и это бесило ее еще больше. Она часто жаловалась, что люди не воспринимают ее всерьез и не слушают, о чем она говорит.

— Bon!, — буркнула Софи.

Подъехал автобус.

Ну надо же, номер «119»! В Зауральске именно этот рейс ходил до аэропорта.

Мы подхватили чемодан и вошли в переднюю дверь.

За окном пряничными домиками мелькали окраины Праги. Этот город был гораздо солнечнее и живее, чем Валлония с ее мрачными постройками из вечно мокрого кирпича цвета кровяной колбасы. Вот где легко представить угрюмого Голема, блуждающего в темных переулках еврейского гетто.

Мы вышли на конечной и спустились в метро — уютное и чистое, как и все в этом городе. Новые вагончики с красными в желтую полоску сидениями и мягкий обволакивающий голос, объявляющий остановки.

«Позор процестуйцы»… Смешные эти чехи. Жаль, что Софи не поймет, посмеялись бы вместе.

Несколько остановок с забавными именами: «Градчанска», «Малостранска», «Мустек». Пересадка на красную линию, еще несколько станций, и мы на месте.

Кругом все те же разноцветные пряничные домики с живыми изгородями, садиками и подъездными дорожками из гальки.

Умиляюсь, как дурочка, ей богу! Наверно, это все воздух свободы.

— Вон та уродливая высотка — наше общежитие, — махнула рукой Софи.

Над стеклянным входом гордо значилось «Hotel Mazanka».

— Хотел — это они сгоряча, — предупредила подруга.

На рецепции нас встретил полный седой мужчина. На английском с сильным славянским акцентом он представился, как пан Жижка. Строго посмотрев на нас, он сделал копию моего паспорта, записал что-то в большую книгу постояльцев и выдал ключ от комнаты.

Скрипучий лифт доставил на седьмой этаж. Колесики чемодана мягко зашуршали по ковровому покрытию в длинном коридоре.

— А вот и наша комната, — Софи воткнула ключ в замочную скважину. — Обстановка, конечно, не шик.

Мы вошли в тесную прихожую. Софи бросила ключи на низкий шкаф для обуви. Я огляделась и обмерла. Прямо напротив висело узкое зеркало в человеческий рост.