Заметки к Блокноту (СИ)

Заяц перебегал на ту сторону. Все нормальные зайцы в такую погоду должны сидеть в своих теплых заячьих норках и нос на улицу не казать. Этот конкретный русак решил, что он не должен ничего и никому. Что время просто идеально для утреннего моциона. А может, он решил, что ему жизнь не мила? Решил распрощаться с ней жестко, но красиво – под колесами дорогой иномарки?

Акция протеста против жизни в любом случае не удалась: водитель, заметив на плохо просматриваемой дороге движущееся серо-коричневое пятно, резко вывернул руль. Заяц-то цел… Сегодня определенно его день. Но определенно - не управляющей…

***

Видимость была просто отвратительной! Настолько, что приходилось прищуриваться, вглядываясь, и подаваться торсом вперед. Словно это могло врачу как-то помочь разглядеть дорогу. Дворники шарашили по лобовому стеклу, как сумасшедшие, становясь дополнительным нервирующим фактором, мелькая перед глазами, отвлекая на себя так необходимое ему сейчас внимание. Сейчас он был сам как оголенный нерв, пальцы вцепились в руль, ну быстрее же! Колеса постоянно пробуксовывали, давить педаль газа в такой ситуации – значит, обеспечить себе занос прямёхонько в кювет, так что двигаться приходилось исключительно медленно. На дороге не попадалось ни души – ни одной встречной машины, никого… Абсолютно никого. Это пугало.

Чем больше времени проходило, тем липче и необъятнее становился его страх. В какой-то момент врач понял, что справиться с этим чувством он больше не в состоянии: оно захватило его, поглотило, проникнув в каждую клеточку тела, сковало, опустошило, парализовало внутренности, вытянуло из него все жилы, отключило способность рационально и трезво думать. Сердце колотилось как пойманная и посаженная в маленькую клетку вольная птица, голову населили леденящие кровь мысли, и как он ни пытался, изгнать их оттуда не получалось.

10:40 Исходящий вызов: Ксения

Аппарат абонента выключен или находится все зоны действия сети

Он не будет больше звонить. Не может больше раз за разом слушать в трубку про то, что «абонента нет в сети». Всё будет нормально, он их найдет. Может, машина сломалась в этой глуши, может, кончился бензин. Да, пусть все дело будет в бензине… Все ментальные силы тратились на самоубеждение – ему очень нужно, остро необходимо сейчас сохранять остатки разума, о хладнокровии речи давно не идёт.

Юра включил музыку, пытаясь заглушить хаос, творящийся внутри. Включил и уже через полминуты в раздражении выключил. Он выбрал пытку тишиной: нутро и так было готово взорваться, и лишние звуки, как очень быстро выяснилось, не отвлекали, а лишь тому способствовали.

«Всё нормально. Нормально…»

В какой-то момент снегопад усилился настолько, что пришлось остановить машину, съехав на обочину: не видно было ни зги. Протяни руку – не разглядишь пальцев. Врач готов был дальше идти пешком, если бы в этом был смысл. Они должны быть где-то рядом, это очевидно. Через 10 километров лес заканчивается, начинаются поля, затем город. Даже в такую погоду в тех местах связь быть должна. Они близко. Если, конечно, он их не просмотрел в этот буран… Юра вышел под снег и так под ним и стоял, пытаясь успокоиться хотя бы на холоде, в эпицентре бушующей стихии, наедине с природой, которой никогда не было и нет до этих людишек никакого дела. Снег в лицо, в глаза, за шиворот, капюшон не спасал. Нужно сосредоточиться, «протрезветь», разогнать плохие мысли – на продуваемой всеми ветрами дороге сделать это получалось значительно лучше, чем в замкнутом пространстве жестяной коробки, в гробовой тишине – один на один с собой.

Стоило метели лишь немного стихнуть, он снова сел за руль, чтобы продолжить поиски. Каких-то 10 километров. Самых страшных. Что его там ждет, неизвестно, и эта неизвестность пугает несравнимо больше, чем понимание произошедшего. Чем если бы кто-нибудь позвонил ему и сказал: «Юрий Сергеевич? Это Вас беспокоят из….». Нет! Никто ему не звонил! И не позвонит! Этого не будет! Он должен их преодолеть, он найдёт…

Врач заметил машину каким-то чудом и лишь благодаря аварийным огням: черный автомобиль увяз в заснеженном кювете на его стороне дороги, словно нырнув «носом» в сугроб. Это они! И время встало, его реальность отключилась: себя Юра чувствовать перестал. Он даже двигатель не стал глушить: выскочил из машины и бросился к ним, увязая по колено в снегу, но сам этого не ощущая. Рывком распахнул заднюю дверь.

Ксения сидела, вся сжавшись в комок, со смартфоном в руках, и испуганно смотрела на человека, так внезапно появившегося в дверном проёме. Кажется, она не сразу узнала его под капюшоном: её глаза расширились от страха, в них плескалась паника и ужас. Но главное - она была цела! Водитель резко обернулся на звук. Врач скинул капюшон:

— Ксюша! Это я! Всё хорошо, не волнуйся…

«Господи, спасибо…»

Нет, он не верил в Бога. Никогда в него не верил. Но она – цела и невредима… Это кто-то там, сверху, ее уберёг.

Юра пробрался в машину и обхватил ее руками. Живая, здоровая, с холодным носом, дышит, трясется, почти плачет. Живая… Всё обошлось. Всё хорошо…