Заметки о Ленине. Сборник

Существо и сила ленинской речи и состоит в беспощадном и бесстрашном анализе, разоблачающем последнюю правду, анализе, приводящем к единственному выводу решения. Только с этой точки зрения и можно сколько-нибудь правильно учесть свойства его лексики и значение его словесных и композиционных приемов. Вся конструкция, все деятельные функции его речи направлены этой центральной, доминирующей силой и от нее получают свою действенность, оправдание и истолкование.

Этот аналитический и прагматический, «марксистский» дух ленинской речи вовсе не означает одноцветности и безразличности в ней слова. Только «валютой» окраски, коэффициентом словесной игры нужно взять для нее иное, чем для речи другого уровня, другой манеры и фактуры. Речь Ленина кажется гладкой и неподвижной, может быть даже плоской, только для поверхностного глаза, привыкшего к другим масштабам словесного эффекта. Но уже из приведенных примеров можно было убедиться, что в ленинской речи не мало движения и даже вихрей и бурь в стихии слова. Только надо подходить к ней, чтобы усмотреть их, с более сложным и чутким барометром.

Речь Ленина крайне воздержана. Она исключает, как «фразу», гораздо большее, чем это считает необходимой для себя речь литературная. Она усматривает декламацию, восклицания, опьянение словом гораздо дальше тех пределов, которые этим тенденциям ставятся художественными требованиями стиля. Она может видеть «воспевание» (о профсоюзах и т. д. Речь 30/XII–20, Пгр. 1921, стр. 18), то-есть лирический момент, даже в политических тезисах. Совершенно ясно, что для оценки стиля ленинской речи надо учитывать эти, ее собственные, границы лиризма, эпики и драматизма, иначе мы просто не заметим в ней ничего, что составляет собственно ленинскую поэзию речи. Между тем, мы видели, у Ленина есть собственный пафос, и при том такой пафос «правды», который для него больше всего характерен и вместе с тем особенно легко может остаться незамеченным глазом, невооруженным специальными очками соответственного номера. У Ленина есть разные поля или уровни лексики различно окрашенные, различного тона, — мы видим это на примере двух видов пафоса, на сатирических иллюстрациях (см. еще «порхнули в деревню, покалякали», «калякали о принципах»), на характере его цитат, метафор, сравнений. Как и метафоры и сравнения, цитаты его служат не к украшению речи, это не декоративное убранство, ласкающее воображение, не наряды, расцвечивающие и драпирующие речь, чаще скрывая, чем подчеркивая содержание, которое в них одето. Цитаты ценны тем, что выдают литературный фон речи и могут служить некоторым мерилом «литературности». У Ленина они состоят преимущественно из пословиц и литературных выражений, вошедших в поговорку. Таковы чаще всего изречения евангельские, Крыловские, Грибоедовские (несколько раз, «шел в комнату — попал в другую»), вообще школьных классиков. Крайне редки стихотворные цитаты. Никакой изысканности в выборе, никаких современных сколько-нибудь авторов; все это, повидимому, — наследие школы, уже совсем вошедшее в плоть и кровь; это уже даже не цитата, а поговорка. Как таковыми, Ленин ими и пользуется обычно, чтобы высказаться иносказательно. Это очень хорошо характеризует речь Ленина, его осторожность и воздержанность в слове, его графичность и аналитическую, разоблачающую силу.

Те, кто был близок ему, был своим в обстановке его речей, те естественно обладают верным подходом к ним, ибо для них каждое движение слова его, каждая интонация голоса, доходили, как он того и хотел, до конкретного факта решения. Но те, кто не имеет такого барометра, должны сначала его создать. Показать это и было последней целью этой статьи.

Примечание:

Приведенные примеры взяты из следующих речей и статей Ленина:

НЕ ТОРГУЙТЕ ЛЕНИНЫМ!

В наших газетах появилось нижеследующее объявление: